Второе — взбрыкнуться и убежать из своей же спальни куда глаза глядят.
Получилось в конце концов что-то среднее. Гермиона напряглась, как тетива лука, и попыталась отстраниться от двух парней, при этом вытаскивая одну руку из своих трусиков, а другую из-под майки.
— Что вы…
Договорить ей не дали, собственно, как и вырваться. Блейз приник к девичьим губам в страстном поцелуе, забираясь ладонью под топ и поглаживая ее бока, а Драко надавил на таз Гермионы, прижимая к кровати и не давая пошевелиться, при этом втягивая в рот нежную кожу на внутренней поверхности бедра. Забини чуть оттянул нижнюю губу гриффиндорки и втянул ее к себе в рот, посасывая.
Его твёрдый член терся о ткань пижамных штанов, чем только провоцировал его на более резкие и страстные движения, а внутренний здравый голос сознания кричал, что они все делают неправильно и могут только напугать гриффиндорку, а никак не расположить к себе. Вон как она замерла под их руками, видимо, сама не зная, что делать.
Надо сделать так, чтобы она приняла решение в их пользу, расслабилась и наконец-то поддалась искушению.
Итальянец оторвался от ее сладких губ и заглянул в карие глаза, сейчас бегающие из стороны в сторону. Она была похожа на загнанную в ловушку львицу, понимающую, что уйти будет сложно, но все равно в любой момент готовую драться за свою свободу. Блейз подумал, что правильно решил сначала поговорить с ней и дать ей расслабиться. Как бы они ни хотели это сокровище, его надо ещё заслужить, хотя по тому, как вздымается ее грудь от ласкающего ее Драко, можно понять, что они движутся в правильном направлении. Забини опустился на бок рядом с Гермионой, давая ей больше личного пространства, надеясь, что так она поймет, что вправе делать тот выбор, который ее устроит.
— Дверь в твою комнату была открыта, и мы не смогли удержаться: заглянули к тебе, bella, и увидели такую завораживающую картину, — начал Блейз своим бархатным голосом, гипнотизируя девушку взглядом, — ты не против, если мы присоединимся?
Драко, понимая, что сейчас решается судьба их с Гермионой отношений оторвался от ее бедер и посмотрел на девушку, глаза которой метались от лица одного слизеринца к лицу другого. Гриффиндорка смотрела на Малфоя — чертового Драко Малфоя, ее вчерашнего заклятого врага, — который сейчас в одних пижамных штанах находился между ее разведенных ног и смотрел так, словно она все, что он желает в этом мире. А потом на Блейза, который непринужденно выводил узоры на ее голом животе и явно ожидал положительного ответа.
«Ради Годрика, Гермиона, ты же не какая-нибудь шлюха!»
— Мы принесём тебе море удовольствия, если ты захочешь, mio cara, а если нет… ну, что ж, мы уйдём, — подвёл Грейнджер к хрупкой границе решения Блейз, делая до жути несчастные глаза.
От гриффиндорки веяло густым ароматом желания, а ещё свежей клубникой, которая вкупе с ее личным запахом кружила голову. Забини приходилось изо всех сил сдерживать себя, чтобы прямо сейчас не забить на все и не наброситься на прекрасное создание прямо перед ним.
А Гермиона все молчала, громко вдыхая и выдыхая воздух, и переводила взгляд с одного молодого человека на другого, не в состоянии ни на что решиться.
— Грейнджер, ты течешь от возбуждения. Твои шортики промокли так же, как и нижнее белье. И мы еле себя сдерживаем, чтобы не вкусить сладость твоего тела без твоего позволения. А ты ещё и думаешь? — Малфой облокотился локтями о край кровати рядом с девичьими бёдрами и навис над ее тазом. — У тебя есть ещё несколько секунд, и если ты ничего не отвечаешь, то Блейз раздирает на тебе этот маленький топик, а я стягиваю эту ненужную влажную ткань и с удовольствием пробую твоё возбуждение на вкус.
Драко, глядя прямо в карие глаза, схватился пальцами за пояс ее шорт и начал медленно стягивать их, ожидая или громкого отказа, или разрешения перейти к действиям. Гермиона, чувствуя, как от слов блондина отключается сознание, попыталась хоть что-нибудь сказать, но язык отказывался шевелиться, преобразуя мысли в нормальную фразу. Она бы никогда не подумала, что такие откровенные слова могут привести ее ещё в более возбужденное состояние. Гермиона так ничего и не произнесла, пялясь затуманенными глазами на Драко.
А Малфой человек слова.
Он резко дёрнул рукой вниз, а Гермиона чуть приподняла бёдра, упрощая ему задачу по освобождению ее от одежды.
— Хорошая девочка, — промурлыкал он, опять заглядывая ей в глаза, и спустя секунду начал целовать кожу над тканью трусиков, полностью отвлекаясь на своё занятие.
Забини, сходящийся с ума от желания, приблизил своё лицо к Гермионе и мягко поцеловал в губы. Его внутренним желанием было поскорее стянуть с неё одежду и заставить кричать от наслаждения, но Блейз всегда любил все растягивать: поцелуи, объятия, прелюдию.
Слова Драко подействовали не только на Гермиону, Забини был готов кончить только от власти в его хриплом голосе и от засоловелых глаз Грейнджер, которая тоже не смогла устоять перед очарованием и сексуальностью Малфоя.
— Расслабься, мы не сделаем ничего, что бы тебе не понравилось, Гермиона, — прошептал Блейз рядом с ее губами. — Позволь нам доставить тебе удовольствие.
Грейнджер несколько раз моргнула, глядя на итальянца, и Забини понял по мягкости в ее глазах, по тяжелому дыханию и по тому, как она положила руку на его затылок, притягивая к себе, что все — она готова отдаться им.
Блейз с глухим рыком впился в ее губы, скользнул языком во влагу ее рта и застонал от удовольствия. Провел рукой по нежной коже талии и сильно прижал к себе, давая ощутить силу своего возбуждения, сейчас так удачно трущегося о нее и руку Драко, лежащую на кровати.
Гермиона зарылась руками в темные кудри и гортанно простонала ему в рот, когда Забини, не сумев совладать с собой, положил ладонь на упругую грудь и сжал, ощущая, как ее сосок твердеет.
Грейнджер все еще не могла поверить в происходящее. Двое слизеринцев, на которых обтекает слюнями и не только вся женская половина замка, сейчас уговорили ее на что? Заняться с ними сексом?
В голове возникло воспоминание ее последнего сексуального опыта с Роном, но его почти сразу вытеснило ощущение того, как Блейз потянул вверх ткань ее топа, прося чуть приподняться, чтобы снять лишний предмет гардероба, а Драко, закончив посасывать ее кожу вокруг ткани трусиков, потянул за кружево нижнего белья вниз.
Гермиона, пытаясь справиться с одновременно нахлынувшим возбуждением и стеснением, попыталась свести вместе ноги и прикрыть голую грудь руками, но ей не дали.
Малфой сильнее надавил на ее колени, разводя бёдра ещё шире и раскрывая ее перед ним еще больше, а Блейз припал губами к набухшему соску одной груди, пробегаясь по соску другой пальцами. Грейнджер пропустила один вздох, чувствуя, как румянец распространяется по ее щекам к шее. Сейчас она была абсолютно голая и полностью открытая перед двумя парнями, и чувство скованности и неправильности не желало покидать ее.
Драко, будто почувствовав это, поднял взгляд от ее промежности, истекающей смазкой, и встретился с Гермионой глазами. Глаза цвета серых облаков, сейчас почти грозовых туч, были опьянены ее присутствием.
— Ты великолепна, — произнёс Малфой, чувствуя, как волна желания сносит мозги напрочь. Потереться хоть обо что-нибудь, чтобы снять адское напряжение в паху, а ее такой открытый и невинный взгляд и разметавшиеся каштановые пряди, в которые хочется зарыться носом и вдыхать их аромат, только усиливали прилив крови к члену.
Забини, пропуская сквозь пальцы ее соски, начал прокладывать дорожку из поцелуев выше, к шее, а потом и к уху. Потерся носом о чувствительное место рядом с мочкой и прошептал:
— Ты самое прекрасное создание, Гермиона. Ты для нас как самое желанное сокровище, так что расслабься и получай удовольствие.
А потом захватил ее губы в плен своих.
Драко посмотрел на то, как его любовник страстно целуется с гриффиндоркой, потом перевел взгляд к ее выпирающим грудям с твёрдыми сосками и, наконец, к раскрытой перед ним промежности, и понял, что скоро слетит с катушек от атмосферы желания и страсти в воздухе, которая тяжелым коконом зависла над ними. Было до одурения жарко. Хотелось всего и сразу, но Малфой поцеловал ее во внутреннюю сторону бёдра и дотронулся пальцами до набухшего от возбуждения клитора.