Выбрать главу

“Я тебе еще позже напишу. Уже переживаю. Ты долго не отвечаешь”.

Вздохнула и решила ответить:

“Все в порядке. Не нужно мне писать. Встречаться не буду. Забудь все, что было”

Отправив ответ, перешла в другую переписку:

“Лисенок, куда исчезла?”

“Лисенок, ответь!”

“С тобой все хорошо? Медицинская помощь не требуется?”

— Ишь ты, очухался! — возмутилась я. Ночью это как-то его не сильно беспокоило, когда терзал мое тело, как вздумается.

“Ты спишь?”

— Да, блин, сплю, — фыркнула, продолжив читать.

“Точно спишь! Мы тебя сильно вымотали ночью. Прости. Не хотел!”

— Ага, я видела, как ты не хотел!

“Работать ты больше не будешь!”

— Еще один! — снова возмутилась. Да что же это такое? Почему оба требуют от меня чтобы я бросила работать? Хотят, чтобы я к ним в содержанки подалась? Вот еще! Не дождутся. Зря я, что-ли, рано выпорхнула из родительского гнезда? Мне всегда хотелось стать самостоятельной и ни от кого не зависеть.

“Скинь мне название своей фирмы и номер телефона. Решу вопрос! Работать ты там не будешь!”

— Во, ненормальный!

“Лисенок, у тебя точно все в порядке?”

“Встретимся завтра! Кидай адрес, я заеду за тобой где-то в 15”

“Позвони мне! Это Павел!”

“Позвони!”

Прочитав последнее сообщение поспешила ответить:

“Со мной все нормально! Писать и звонить не надо! Встречь не будет. Забудь о прошлой ночи!”

Сразу же после того, как отправила сообщение, телефон заиграл веселой мелодией. Мужчина пытался дозвониться до меня. Сбросила вызов, не желая с ним разговаривать. Следом раздался новый вызов. Теперь ко мне пытался дозвониться Макс. И его тоже проигнорировала. После нескольких попыток от одного и второго посыпались сообщения:

“Почему сбрасываешь?” — Павел.

“Ответь!” — Макс.

И снова звонки. Выругалась и отключила телефон. Ну что ты будешь делать? Чего они ко мне так пристали? И если это сейчас так, то что будешь дальше? А на работе как? Ах да, сразу вспомнила, они же оба требовали от меня увольнения. Решила, что не дождуться, сделала новую чашку кофе, потому что первую незаметно выпила, пока читала сообщения, пытаясь их осмыслить. И отправилась в комнату. Чтобы включить телевизор и расслабиться под старые добрые фильмы.

3. Павел. После…

Павел. После…

Сказать, что я был в ярости, не сказать ничего. Моя рыжулька меня игнорировала. Не отвечала на звонки и сообщения. Ожидал, что проснусь в ее объятиях, но ничего подобного не было. Рядом на кровати был только Макс. Мысленно возмутился и отправился в душ. Рыжульки там тоже не было. Нет, конечно, аромат девушки витал в воздухе. Но вот самой ее не было.

— Что потерял? — зевая спросил Макс, когда я вернулся в комнату.

— Лисичку потерял, — сообщил, нахмурившись. Быстрый осмотр показал, что ее вещей нет нигде.

— В смысле? — сразу же всполошился друг. — Я думал, она в ванной плещется.

— Нет ее там, — ответил, нахмурившись.

— А где она? — не понял Макс.

- В душе не чаю, — огрызнулся и отправился принять душ, чтобы хоть как-то освежиться.

Никогда бы не подумал, что девушка может быть настолько отзывчивой. Ведь все это было натуральным. Она отзывалась на каждое прикосновение, на каждую ласку. И казалось даже, что все ее тело сплошная эрогенная зона.

— Рыжулька моя! — выдал Макс. Обернулся на него и посмотрел. А потом спросил:

— С чего это?

— Потому что, — сообщил друг и отправился в ванную.

— Она моя, — тихо произнес я. Потому что такую девочку отпускать совершенно не хотелось. Сразу понял, насколько она неопытна. Да и все остальное. Судя по всему, у девочки был только один товарищ, который и лишил ее девственности. Его даже мужчиной называть не хотелось. Потому что такую страстную девочку из рук не выпускают. А если тот первый идиот ее выпустил, то сам дурак. Я таким дураком не буду.

Приняв решение, позвонил лисичке. Она не ответила. И еще несколько раз так. Решил написать, найдя ее номер в мессенджере. И тоже не получил ответа.

— Кому пишешь? — спросил Макс, выходя из душа в одном полотенце на бедрах.

— Никому, — быстро ответил и заблокировал телефон.

— Ясно, — протянул друг. Увалился на кровать и потянулся к собственному телефону. — А я напишу рыжульке.

— Чего это вдруг? — нахмурился я.