Я поднялась наверх и разбудила малышей. По очереди я поцеловала их, и они начали смеяться. Вот что делало меня счастливой - смех моих детей. А двое других уже начинали шевелиться внутри меня. Я буду бороться за то, чтобы увидеть, как они растут, ходят в школу, влюбляются - я хочу все это. Сегодня я очень хочуха. Я сидела и улыбалась, как блаженная. В детскую зашел Марат. Улыбка исчезла. Я напряглась. Что он скажет или сделает, увидев, что не одела его подарки? Он поздоровался, я буркнула ответ. Поторопил Демида идти есть, и он отвезет его в садик. Прошелся по мне взглядом, но ничего не сказал. Я попыталась встать с пола, где сидела с Софьей. Поставила Софью на ноги и попыталась встать, но животик стал мешать. Мне пришлось встать на колени, чтобы подняться. Но при Каримове я не собираюсь так делать. Демид убежал на кухню завтракать. Каримов взял Софью на руки и ждал, когда я выйду. Но я стояла и ждала, когда он последует за мной. «Идите», - буркнула я. Он, наверное, подумал, что я не хочу есть с ним. Я уже поела, если он не хочет меня видеть за столом. И вам спокойно позавтракать. Объяснять, в чем дело, тоже не хотелось. И мне пришлось показать ему свою попку, чтобы встать и пойти на кухню. Пока я вставала, услышала, как Марат со свистом вдохнул, хотя мне могло показаться. Я же сейчас становлюсь пингвином, и разве могу кому-то нравится. Мы с Софьей поцеловали ее брата и отправили в садик. Софья сидела у меня на руках. Я думала, что он возьмет ее на руки, но он стал целовать ее на моих руках, как бы невзначай пройдясь губами по моей щеке и прикусив мочку уха, от чего по моему телу рассыпались искры. Я хотела возмутиться, но не успела. Он, уже схватив на руки одетого Демида, быстро вышел. Мне пришлось объяснить Софье, что я думаю об ее отце. Она что-то лепетала на своем языке и хлопала в ладоши. Я поцеловала ее в щечку, и мы пошли играть. Потом на меня накатила усталость. Я попросила няню посидеть с Софьей, а сама пошла прилечь. Войдя в комнату, я увидела, что цветы стоят, а пакетов нет. Я вздохнула с облегчением, что он понял и забрал их. А вообще, мне все равно, главное, что их нет. Но тут меня ждал неприятный сюрприз. Софья меня облила, и я захотела сменить футболку. Залезла в шкаф и офигела. Моей одежды не было, а на ее месте красовалась, похоже, та, что он мне купил. Рев разъяренной львицы пронесся по дому, я даже ногой топнула. Футболка, которую я взяла, оказалась впору. Я сменила бюстгальтер и поняла, насколько мал стал мой старый. После этого я легла на кровать и, думая, что сказать Каримову вечером на этот счет, чтобы не убить его, заснула. В этот раз я даже проснулась отдохнувшей. Посмотрев на часы, я удивилась, потому что проспала два часа, хотя обычно спала не больше получаса. И есть хотелось, как будто я год не ела. Погладив животик, я поругала своих проглодитов за то, что мама скоро станет бегемотом, если будет так много есть. Я сидела и ела, когда ко мне подошел водитель, который обычно забирает Дему из сада. Он извинился и сказал, что срочно нужно уехать по семейным обстоятельствам. Конечно, я без слов отпустила его. Прежде чем подумать, на чем ехать за Димой, на стол легли ключи от машины, которую подарил Каримов после аварии. Я долго решалась брать их или нет. Как будто передо мной лежала бомба, а не ключи от машины. Я зажмурилась, посчитала до десяти, схватила ключи и поехала за сыном. На обратном пути я подумала, как хорошо, когда не надо ездить, собирая все пробки. Дети в животе активно били меня пятками. Живот ходил ходуном. Хотелось быстрее лечь. Когда мы подъехали к дому, в доме было темно. Странно. Я выползла из машины, Демид сам отстегнулся и выбрался и помчался домой, я пошла следом. В прихожей Демида уже не было. Я хотела включить свет, но тут хлопушки, крики: «С днем рождения!» Я стою оглушенная и не верю. В гостинной стоят родители, мои подруги, Алена, родственники Марата, и все подходят поздравлять меня с днем рождения. А ведь завтра рабочий день проносится в голове. Праздник заканчивается фейерверком, прямо как какое-то торжество. Детей отправили укладываться спать с няней. А мы с Каримовым провожали гостей. Придя в гостиную, я села на диван и не заметила, как уснула. Кто-то нежно гладил меня по щеке и просил пойти и лечь нормально в кровать, но у меня не было сил. Потом меня подняли на руки и куда-то понесли. Я не сопротивлялась, сил не было. Только через несколько минут я почувствовала, что я в кровати, с меня стаскивают одежду, и вот я в новом нижнем комплекте. Я знаю, потому что все-таки одела его перед тем, как ехать за Димой. Но потом с меня стаскивают и белье. И тяжелое дыхание слышится в комнате. Я еле разлепляю глаза и вижу, что это Марат меня раздевает. Кристина стоном вылетает мое имя из его уст. Я не понимаю, что происходит. Тут его губы терзают мои. Он поцелуями покрывает мое тело. Как заклятие повторяет вопрос: «Тебе ведь можно?» Я не могу понять. Пожар в теле. Я лежу на боку, он ложится сзади, поцелуями покрывая шею, ключицы. Он приподнимает мою ногу и кладет на себя, одной рукой гладит груди, которые потяжелели, другой терзает мою киску, теребя и поглаживая клитор. Там уже потоп от влаги, и я чувствую, как его член наполняет меня. Стон наполняет комнату. Я сквозь сон слышу хриплый голос Марата с просьбой простить его мудака. Но ответить не могу, сон меня затягивает.