После этого начался этап боли. Она заполнила меня от макушки до кончиков пальцев на ногах. Начались роды, и я чувствовала сильную боль. Скорая. Больница. Родовой зал. Слезы и крик, перерастающий в плач. Я вся мокрая от пота, все болит, но я счастлива - мне на руки дают красного кричащего младенца, прикладывают к груди, и я целую темную макушку. Даже здесь Марат сделал мне подарок, подарив свою маленькую копию. Нашего сына.
7.
Вот мне только положили на грудь Демьяна. Мы выписались из роддома. Дни понеслись. Бессонные ночи, режущиеся зубки. А вот мой озорник делает первые шаги. И всё больше напоминает своего отца. Я так надеялась, что он возьмёт что-то от меня, но нет. Он копия своего отца. Родители с радостью забирали его на лето в деревню, а я скучала по нему и ездила к ним каждые выходные. Так и пролетело пять лет.
На работе появился мужчина, который начал оказывать мне знаки внимания. Все твердили, что мне пора устраивать личную жизнь. Обратить внимание на него, тем более Демьян ему не помеха, и вроде как подружились. И то верно, а то мой последний секс был именно пять лет назад, и я не молодею, надеюсь, старость встретить с кем-то.
Вот очередной объект закончен. Едем отмечать в ресторан. Я в красном платье, в туфлях на шпильке, легкий макияж, красная помада. На дворе лето. На душе легко. Мой мальчик в деревне отдыхает. Кирилл - мой молодой человек и по совместительству менеджер в фирме, которой я работаю. Мы целуемся. Я говорю, что пойду попудрить носик, и направилась в уборную. Поправляю макияж, взбиваю волосы. И собираюсь выйти, как за спиной обнаруживаю призрака. Марат, слышу, как отчетливо произношу. Но этот человек, что сейчас стоит передо мной, молчит. Мы знакомы, спрашивает он, а у меня ощущение, что сердце разрывают голыми руками без анестезии. Он меня не помнит, бьёт где-то в голове. "Нет", произношу. Извиняюсь и хочу выйти, но он своим телом занял весь проем. Подходя ближе, замечаю на левой щеке шрам, а в руках трость. И как оказывается, ахау громко от увиденного. Ярость полыхнула в его глазах. И он, опираясь на трость, выходит. А я пытаюсь унять дрожь в руках и теле, слезы капают на платье, что с ним произошло. Это следствие авиакатастрофы. Слышу, как за дверью зовет Кирилл. Привожу себя опять в порядок и выхожу. Кирилл интересуется, почему глаза красные. Вру. Хочу быстрее отсюда уехать, не хочу видеть скелеты из своего прошлого. Даже хорошо, что он меня не помнит. Мы с Кириллом уезжаем, прощаясь. Уходя, я чувствую на себе взгляд. Мы поднимаемся с Кириллом в квартиру. Он начинает меня целовать. Я вроде готовилась закончить вечер сексом. Но сейчас, увидев Марата, почему-то не могу. Хочу остаться одна. О чем говорю Кириллу, он злится, но выполняет мою просьбу, уходит.
Я раздевшись, пью бокал красного сухого вина. Принимаю душ. Выйдя из ванной, захожу на кухню, опять наливаю бокал и выпиваю залпом, реву. Ну почему Марат, почему Марат? Ты меня, блять, что, проклял? Почему я не могу устроить личную жизнь? С этой тяжелой мыслью забираюсь в кровать, но уснуть долго не получается. Потом проваливаюсь в тяжелый сон.
С утра чувствую себя выжатым лимоном. Одеваюсь, крашусь, еду в офис. Алена Викторовна какая-то веселая, улыбчивая. Говорит, что у нас новый объект и хорошие деньги. Да, они мне сейчас не помешают, хотелось бы родителям путевку на море подарить на их юбилей свадьбы.
И тут передо мной падают фотографии объекта, и я его узнаю, и кому он принадлежит. Кровь застывает, также как и веселье в голосе. Не могу туда поехать, не могу там работать. Но мои отказы не принимались. Взяв фотографии, пожелания, поехала туда. Не стоит мне туда ехать. Это опасно для моего настоящего.
Долго сидела в машине, дышала, пыталась придумать, что делать и как себя вести. Ничего в голову не шло. В этот раз мне предстояло сделать там детскую. Значит, у него есть жена, и это почему-то меня задевало. У нас с ним нет и не было ничего, твердила я себе, ведя машину к его дому. Мы друг другу никто. Никто, повторяла про себя, пока шла к дому, пока ожидала его в гостиной. Но как только поняла, что он рядом, сердце замерло, а потом стало отбивать звук молотка. Вот ты дура, Кристина. Ты уже мать пятилетнего мальчика. Тебе уже почти тридцать лет. А в голове сопли розовые.
— Здравствуйте, Марат Александрович, всё-таки сумела спокойно произнести.
— Здравствуйте, Кристина, — говорит он хриплым голосом без издевательства пятилетней давности. Он рассказывает пожелания по поводу детской. Я записываю, задаю вопросы. Он спокойно на всё отвечает. Но не говорит для кого эта комната. И никто не знает. У нас в фирме обычно сразу знают, что и для кого делается.