Испуганные оружейные бароны тут же прекратили впаривать мне драгсы и дали спокойно уйти, проводив взглядами, теперь уже полными респекта и уважухи.
2
Из логова оружейных баронов я, сгорбившись под тяжестью оружия и боеприпасов, направилась к вокзалу, где свалила в камеру хранения два тяжеленных баула с патронами и гранатами, оставив себе только чуток того и другого на всякий пожарный случай. В принципе в "Кольчужнике" имелись боеприпасы с моему "калашу", но запас карман не тянет.
Теперь (после того, как я наладила каналы поставок оружия, закорешившись с оружейной мафией) пришла пора подумать об организации широкомасштабного сопротивления зомби, если те вдруг ненароком взбесятся и станут кусаться.
Первыми в моем списке будущих соратников по борьбе с обезумевшими зомби стояли фамилии Толика и всех остальных пацанов из "Кольчужника".
А у меня в воображении соорудился кадр будущей исторической хроники. Я - вся такая из себя Жанна Дарк - стою впереди рыцарского войска. И указываю мечом на миллионную толпу зомби, воющих от ярости и голода. И повинуясь моему жесту, многотысячные колонны закованных в броню воинов идут колбасить чудовищ, крича: "С нами Ника! С нами победа!.."
Я отошла на пару километров от вокзала и, оглядев окрестности на наличие отсутствия "хвоста" (уж больно недоверчиво смотрели на торчащее из моих балов и рюкзака оружие вокзальные менты, когда я им втирала, что все это, типа, муляжи), связалась с Толиком.
Поднеся мобильник к уху, я застрочила, как пулемет:
- Толик, прости. Была не права, исправлюсь. Уже исправилась. Ты знаешь, какая я теперь хорошая? О-о, ты даже не представляешь!
- И не хочу ничего представлять, - сказал Толик и отключился.
- О, мой га-а-д! - простонала я. - За что мне все это?! За что-о-о-о?!
Но я быстро взяла себя в руки и, ехидно ухмыльнувшись, покачала головой и прошипела:
- Не-е-ет, братан, сегодня тебе от меня не отвертется!
Я снова позвонила Толику и с укоризной в голосе произнесла:
- Злопамятный ты, старик. А это неправильно. Мужчина должен быть великодушен к дамам. Все мы можем ошибаться...
Толик снова отключился.
- Вот ведь засранец! - выругалась я - Даже не выслушал до конца, мурло бибиревское.
Но от меня, как вы уже наверняка поняли, сестрицы, не так-то просто отвертеться. И я снова позвонила Толику.
- Ну? - недовольно произнес он.
- Не отключайся! - завопила я.
- Тогда кончай эти ля-ля тополя.
- И вовсе не "ля-ля, тополя"! Я по делу.
- Да иди ты...
- Не ругайся на даму!
- А ты забыла, как...
- Не вспоминай!
- И чего ж хочет "дама"? - похоже, Толика ошеломил мой напор.
- Надо с братвой из "Кольчужника" перетереть секретную тему, - произнесла я тоном шпиона-нелегала, обложенного наружкой неприятельской контрразведки.
Толик расхохотался - нагло, грубо и бесцеремонно
- Хватит ржать! - почти не обиделась я. - Это вопрос жизни и смерти множества людей. На кону - судьба мира!
Краем глаза я заметила, что метрах в пятистах от меня гаснут огни уличных фонарей и рекламные вывески, и удивилась: "Странно, солнце заходит, темнеет, а они освещение вырубают".
- А конкретно? - спросил Толик.
- Возможно, скоро начнется крутая бойня и понадобится умение рубить мечом и палить из пушек.
- Ты сошла...
- Не сошла!
- Тогда, вероятно, слишком...
- Не пила!
- Значит, просто...
- Не прикалываюсь!
- У меня нет времени на...
- Знаю!
- А с чего ты взяла, что нач...
- Британские ученые доказали!
- Мля...
- Ну паза-а-а-ласта!
- Давай через неделю эту тему перетрем. Сейчас некогда - реконструкцию репетируем.
Я понимала, что нам с Толиком как раз и нужна была неделя, чтобы соскучится друг по другу и возобновить отношения, типа, на новом уровне взаимопонимания. Но у меня не было этой лишней недели, сестрицы. Силы Зла в любой момент могли нанести удар по беззащитному человечеству!
И я, вспомнив часто применяемую героинями любовных романов уловку, решилась на самый подлый и гнусный обман в своей жизни.
- Толик, возможно, я в положении, - прошептала я и хлюпнула для убедительности носом.
- Это как? - насторожился Толик.
- Ну, типа, у нас с тобой как бы может появиться... Ну ты понимаешь.
- Ни фига я не понимаю! Черт с тобой, Ника! Давай забьем стрелку на завтра. Жду тебя в обед в своем офисе.
- Спасибо, Толик! Я тебя тоже очень люблю!
- Ну-ну.
3
Закончив беседу на столь позитивной ноте, я положила мобильник в карман и бодро зашагала по улице, ничуть не смущаясь тем, что вдоль нее продолжали гаснуть фонари, а во дворах сгущалась тьма (а пора было бы уже и насторожиться!).
Мимо меня шагала толпа чиновников. Они вышли из какого-то учреждения, название которого на табличке у подъезда я не смогла в потемках рассмотреть.
Несмотря на то, что у этих бюрократов были совершенно равнодушные лица и пустые глаза, у меня на чисто интуитивной основе возникло подозрение, будто ребята с огромным сожалением покидают кабинетные пенаты.
"Они уже почти зомби, - подумала я. - Работа дала им все - самоуважение, деньги, дружбу коллег. А дальше - больше: в погоне за прибылью работодатели обяжут их вставлять себе "Новую эру". Более того, чтобы добиться больших успехов, ее станут вставлять себе самые трудудолюбивые, амбициозные и талантливые пацаны и девахи. Вся интеллектуальная, финансовая и политическая элита станет зомбярами. Некому будет вовремя предупредить человечество об опасности зомбификации и повести его на бой против нее. И что тогда? А тогда наступит эра зомби, которые станут ломать руки таким хрупким девушкам, как я".
Вообще-то, сестрицы, не такая я уж теперь и хрупкая. Такое ощущение, что с детства судьба готовила меня к битвам с зомби. Я умею распознать признаки мертвечины у еще бегающего и прыгающего народа. Владею рукопашкой. Фехтую даже на вилках. Могу отремонтировать холодное оружие и огнестрел. Палю из всего, что может стрелять.
Чую, пригодится мне такая подготовка. Ведь что может произойти? А может произойти следующее. Все быстро смирятся и с черными глазами, и с заиканием, и запахом. Несколько месяцев пошумят СМИ, а потом зомби станут восприниматься как нечто обыденное. И придет день, когда беззаботное человечество поплатится за такое легкомыслие.
Я представила себе, как в один прекрасный день эти бредущие мимо меня канцелярские крысы высыплют, как полчище тараканов, из своего учреждения и разбегутся по близлежащим улицам, лопая на ходу женщин и детей, кошек, птиц и даже насквозь проспиртованных дворовых алкашей.
"Ну что, Ника, - обратилась я к себе, - хошь, не хошь, а придется тебе, дорогуша моя, самой взяться за надзор за живыми мертвецами. Надеюсь, Толик и братва из "Кольчужника" помогут".
Так что, гнусные зомби, не советую вам особо резвится. Я буду следить за вами. Дайте мне только повод, и я объявлю вам войну - беспощадную и жестокую.
На эту войну я подниму лучших представителей нации - лучших воинов, лучших стратегов, лучших тактиков, лучших оружейников, лучших инженеров и ученых.
Я мобилизую всех, кто хочет, умеет и может сражаться. Танкистов и летчиков. Снайперов-дельтопланеристов и боевых прапорщиков-водолазов. Полицию с собаками и чоповцев с коллекторами. Семейных экстремалов и почтенных маргиналов. Белое священничество и черных археологов.
Я мобилизую тех, кто не хочет, не умеет или не может сражаться. Женщин, стариков и детей. Белобилетников и пацифистов. Дистрофиков и больных ожирением. Алкоголиков и наркоманов. Экстрасенсов, знахарей, магов и колдунов. Деятелей шоу-бизнеса любых ориентаций. Скрипачей, саксофонистов и балалаечников. Городских сумасшедших и тех, кто на великах и детских самокатах давит собак и детей на тротуарах.