- То уже наша забота. Он сюда только часа через полтора прибудет, а вы к тому времени обернуться успеете, и мы каждому моряку по паре милиарисиев дадим. - с легким заискиванием обратился Всеволод к Люту. По лицу могучего витязя растянулась улыбка, от которой он стал еще зловеще выглядеть, и приказав флотилии принять воинов с лошадьми на борт, крикну в ответ:
- По три морякам, и по солиду капитанам! Но если придется воду черпать, то чтобы ваши воины аж в две руки и без устали её выгребали! Иначе будут вплавь добираться!
Тут же находились и корабли Дунайцев, а сам "Черный аист", стоя с перевязанной рукой на корме своей караки, оказался свидетелем беседы. Видя как его вчерашние обидчики, бесцеремонно беседуют с грозным Морским Воеводой, и не боятся гнева Тмутараканского Князя, пирату стало не по себе. А увидев, как самые опасные воины во всем Княжестве, беспрекословно подчиняются "усталым странникам", он побледнел, смутно осознавая кому вчера дерзить удумал.
Приняв на корабли от дюжины до двух десятков воинов на малые суда, и по полторы сотни на каждый дромон, флотилия отчалила от песчаной косы, и стремительно направилась к побережью Тавриды. Набегавшие волны с шумом били о борта кораблей, довольно сильно их раскачивая, и многие лошади не на шутку испугались, но сильные руки всадников, заставили животных подчиниться воле людей, и все "Волчьи стаи" благополучно преодолели пролив.
Муромцы конечно узнали Дунайцев, и не подавая вида что знакомы с ними, вознаградили всех моряков с капитанами, как было оговорено с Лютом. Счастливые моряки тут же отчалили от берега, направившись обратно, а Всеволод с Бориславом во главе своих воинов, не заезжая в Корчев, направились к торговой дороге в Херсонес.
Добравшись до дороги, и отъехав пять верст от портового города, братья приказали своим воинам разбить лагерь, а сами вернулись к месту переправы. Поднявшись на мыс в восточной оконечности полуострова, и обдуваемые порывами соленого морского ветра, Всеволод с Бориславом следили в подзорные трубы за переправой Княжеской дружины с первыми отрядами Гвардии касогов на берег Тавриды.
С вершины мыса, было хорошо видно как ветер, который то усиливался, то ослабевал, гнал на флотилию кораблей в проливе волны. Волны были то совсем небольшие, которые с шелестом ударяли в древесину кораблей, осыпая гребцов множеством брызг, то большие, которые с грохотом переваливали через высокие борта, и бурлящим потоком обрушивались, на промокших до нитки моряков.
Лошадей заметно пугала качка корабельных палуб, и пристав к берегу, многие из них, не дожидаясь пока установят сходни, перепрыгивая через высокие борта бросались в воду, и выбравшись на сушу, с радостным ржанием забавно отряхивались. Когда все гридни Княжеской дружины высадились на берег Тавриды с ними был только Евстафий, и поняв что Мстислав с Романом будут переправляться последними, они поприветствовав Княжича, отправились в Корчев.
Белокаменная церковь Иоанна Предтечи встретила муромцев звоном колоколов, и толпой прихожан. Кто то молился за исцеление больных родственников, кто то за ушедших в плавание моряков и рыбаков, а кто то поминал усопших.
Аккуратно протиснувшись сквозь толпу, братья поставили по большой свече Пресвятой Богородице, и начали истово молиться перед иконой. Протоиерей Антоний тем временем читал проповедь, а прихожане храма осеняя себя крестным знамением, вторили его зычному голосу. Под церковными сводами царила атмосфера благолепия и умиротворения, а муромцы стали немного понимать священников, посвящающих свою жизнь служению Господу, отрекаясь при этом от множества мирских благ.
Свечи догорели, и получив благословение Антония, братья покинули стены храма, отправившись к лагерю своих воинов. Небо затянуло тучами, начал моросить противный дождь, и Гром с Серафимом уже не кружили в небесной вышине, а спрятались под сводами шатров, заботливо установленных оруженосцами их хозяев.
Опасаясь, как бы мелкий дождь не перерос в проливной ливень, и не сорвал переправу касогов через пролив, муромцы по начавшей превращаться в вязкую грязь глинистой земле, вновь поднялись на мыс, и к своей радости увидели, что почти все войско успешно перебралось на Таврический берег. Все новые и новые тысячи, разбившись по сотням, гигантской нескончаемой вереницей двигались от берега к торговому пути в Херсонес, останавливаясь на обочинах дороги.
Княжеские Гридни стали лагерем через дорогу, прямо напротив "Волчьих стай". Гвардейцы Романа установили свои шатры западнее Гридней, а оставшиеся воины романа разбивали свой лагерь восточнее, ближе к Корчеву. Неизвестно откуда в лагерях "Волчьих стай" и Княжеской Дружины появились повозки торговцев вином и разнообразной снедью, которые за сущие гроши предлагали свои товары всем желающим.