Со слов грека получалось, что в былые времена на всем побережье от Херсонеса до Батуса, не было ни одной юной красавицы благородного происхождения, или блистающей своей красотой молодой знатной матроны, чье сердце не покорил знаменитый Тмутараканский пират. Ему в пору было заплывая в любой порт побережья, насмешливо спрашивать тамошних вельмож:
- Как здесь поживают ваши жены с моими детишками?
Из вежливости все участники пиршества делали вид, что это откровенное бахвальство Прокопия принимают за чистую монету, всякий раз восхищаясь его обаянием, умом, отвагой и проворством. Веселая пирушка в шатре Евстафия продолжалась до темноты, после чего грека с почестями проводили, и начали готовиться ко сну. Так что когда Мстислав вернулся из Корчева, во всем лагере царила абсолютная тишина, прерываемая лишь редкими окриками часовых.
С первыми лучами солнца весь лагерь Тмутараканского воинства ожил как гигантский муравейник, и быстро собравшись, уже спустя час, в сторону заката потянулись стройные колонны, сверкающей начищенными доспехами грозной конницы. Десять тысяч касогов с нескрываемой радостью восприняли выпавшую на их долю великую честь, выступать на войну под личным командованием Мстислава, и горделивых горцев прямо распирало от важности.
Светило яркое солнце, десятки тысяч конских копыт гулко стучали по просохшей после дождей торговой дороге, в небесной выси величественно парили Гром с Серафимом, а воины пели свои протяжные походные песни. Под эти песни о степных просторах, горных долинах, гордых красавицах и вероломных коварных врагах, время текло почти незаметно, и далеко продвинувшись вглубь полуострова, в полдень войско устроило двухчасовой привал, чтобы дать отдых людям с лошадьми.
Мстислав был доволен, его переполняла гордость за сына, который ярко демонстрировал ему полководческие умения на марше, и еще Князя радовали точные слаженные действия всадников, без лишней суеты выполнявших все команды своих сотников во время перехода. Хотя секрет этой четкости и слаженности был в общем не велик. Гвардия Романа старалась во всем брать пример с идущей впереди "Волчьей стаи" Всеволода, касоги Мстислава стремились ни в чём не уступать своей Гвардии, ну а надменным гридням Княжеской дружины, сама гордость претила хоть как то подвести Княжича Евстафия.
По окончании отдыха протрубили сигнальные рожки сотников, и воинство так же слаженно продолжило свое движение вглубь Тавриды, за час до заката увидев хазарские стойбища, расставленные в степи шатры, и множество котлов, в которых варилось мясо с овощами, ароматными степными травами и отборным зерном. Все воины были неслыханно рады заботливо приготовленной хазарами горячей пище и теплу костров, а лошади сложенному в скирды душистому сену.
Евстафий блестяще справился с поручением отца, но Мстислав все таки воздержался от похвалы, потребовав на вечернем Совете чтобы войско на следующий день достигло перешейка, где их ожидает Булджан с обозом, и туменом тяжелой хазарской конницы. Могло бы получиться промчаться войску по сухой степи, и успеть в срок, но только если не будет дождя.
К счастью Княжича безоблачное, усыпанное мириадами звезд ночное небо, предвещало погожий солнечный день, и понадеявшись на удачу, все члены Совета после сытного ужина стали готовиться ко сну. Степной ветер трепал пологи шатров в спящем лагере, разнося повсюду неповторимые запахи осенней степи, и лишь редкие окрики часовых да лошадиное ржание нарушало ночную тишину.
Проснувшись на рассвете, воины тепло распрощались с хазарами, Мстислав с сыном поблагодарили кочевников за гостеприимство, и поспешили к перешейку, где в Ставке своего родного племени их уже давно поджидал Булджан с туменом конницы. Проходящий среди соленых озер путь был не близок, и поэтому войску приходилось двигаться значительно быстрее чем намедни.
Скорость тут же сказывалось на усталости лошадей, так что по пути пришлось сделать три коротких остановки. Но в результате поспели вовремя, а изнуренные многочасовой скачкой, но веселые воины, издали разглядели в лучах заходящего солнца, широко раскинувшееся по бескрайнему степному простору, окруженное садами и виноградниками огромное хазарское стойбище, которое вот уже третий день, шумно и весело принимало в гостях своего Кагана.