- Ты смуту затеял, церковь спалил, знатных мужей лютой смерти предал, и против Ростовского Посадника выступил! Пять сотен гривен, это откупные Суздалю за беззаконие.- вскипел ростовский Десятник.
- Это Посадник ваш творил беззаконие, ни с кем не советуясь, от алчности своей неуемной обличия лишившись человеческого, и босым из города сбежал. А все что здесь было содеяно, решено было на Вече, голосами всех жителей Суздаля. А следовательно по законам и обычаям нашим древним.
Ты здесь в Светлице чем смог нагадил, что и свиней тут кормить срамно, ступай Десятник к кухаркам, там тебя с дороги напоят, накормят, а мы ответ Наместнику сочиним. Ступай, тебя позовут, как понадобишься.- задумчиво произнес Гремислав, и таким тяжелым взглядом посмотрел на Десятника, что тот нехотя попятился к выходу.
- Из сей грамоты выходит что Наместник Ростовский крайне слаб, труслив или хитёр. И ответ ему дать надобно, исходя что он хитёр, да такой ответ, чтобы он не смог его подло и лукаво использовать, наветы грязные о нас Ярославу в Киев посылая.
Отпишем что Посадник Ростовский с Настоятелем храма и старшей городской знатью, думая лишь о своей личной корысти, в тяжелую годину стали творить беззаконие, лукаво обманывая честной народ да обрекая горожан на крайнюю нужду и голодную смерть.
Пришедшими из леса Божьими странниками подлый обман был разоблачен, народ в отчаянии собрал Вече, и призвал злодеев к ответу. Но так как вразумительного ответа дано не было, то поступили с негодяями согласно древних законов и традиций земли Русской, как поступали наши отцы и деды.
Так как голод из-за засухи по прежнему угрожает граду Суздалю, то податей соберем сотню гривен, и то не ранее Рождества, а доставим в Ростов до Крещения. - решил Воевода, и получив одобрение у всех собравшихся, велел писарю именно такой ответ Наместнику составить.
Ростовцы же тем временем внимательно присматривались к городу. Сразу бросилось в глаза, что в конюшне не было боевых коней, пять сотен мужиков укрепляли частокол, а на улицах Суздаля встречались отряды ополченцев с топорами, щитами, и рогатинами.
Не так уж и трудно было догадаться, что население самым серьезным образом, готовилось отражать любую военную угрозу. И руководил ими крайне толковый да опытный в ратном деле Воевода Гремислав, о чьей бурной молодости до сих пор ходили разные байки по муромской лесной глухомани.
Да и сами жители Суздаля были пусть и не сыты, но и не так чтобы сильно уж голодны, чем сильно отличались даже от Ростова, которого тоже коснулась засуха, и многие горожане голодали. Одним словом для небольшой дружины Наместника Суздаль прямо на глазах превращался в непреодолимую твердь, брать которую приступом было крайне боязно.
Кухарки накормили ростовцев хоть и без особого обилия блюд¸ но вкусно и сытно, а пока они трапезничали, Воевода подготовил ответ Наместнику в Ростов. Вручили же ответную грамоту ростовцам с наказом, чтобы они в Суздале более не задерживались, ибо ночевать им придется со скотиной в хлеву, так как ни один добрый человек их под крышу своего дома не пустит.
Спесивый десятник на такой ответ разразился громкой бранью, и начал всех суздальцев поносить последними словами. Но Гремислав тут же осадил сквернослова, напомнив завет Вещего Олега, что в гостях будучи, хозяев не хают. Не на шутку перепуганные ростовцы тут же не мешкая покинули Суздаль, на ходу вспминая, кого и как карал Олег за злоупотребление гостеприимством. А если вспомнить как степные народы за подобное наказывают, то вообще страсть гостодня.
После отбытия ростовцев Гремислав с достойными мужами еще долго, почти до рассвета держал совет, подробно обсуждая с ними все то, о чем предстояло позаботиться в ближайшие дни. Ростовцы же отъехав полсотни верст от Суздалязаночевали в лесу, и стали думать как им в Ростов вернуться, да гнева неместника избежать.
Наместник Ростовский был жестоким и алчным самодуром, которому повсюду мерещились заговоры и измена. А может быть, искал лишь удобные поводы расправиться с неугодными, дабы присвоить себе, все их нажитое тяжким трудом добро.
У покойного Великого Князя Владимира талант был Наместниками ставить в городах по всей Руси, то сплошное ворьё, то мерзавцев с проходимцами. За что был крайнеи нелюбим простым народом, зато обласкан знатью с духовенством. Редким исключением были Новгород и Тмутаракань, портовые города на пересечении важных торговых путей, куда абы кого Киевским Наместником не поставишь.