В эту ночь мне спалось легко. Без снов, кошмаров и постоянного страха, что мне позвонят из больницы и скажут, что... В общем, не важно. Теперь уже не важно.
Начать я решила с Антона.
Я пришла в больницу рано утром, в надежде застать парня отдохнувшим и способным адекватно воспринимать информацию. Как оказалось, зря надеялась.
- Привет, - увидев меня, он улыбнулся, - ты сегодня рано. Что-то случилось?
- Привет, Антош. Как ты себя чувствуешь? - хотя ответ на этот вопрос я и так прекрасно знала. Его изможденный вид говорил сам за себя.
- Апельсинка, я слишком хорошо тебя знаю, что происходит?
- Я... В общем, Антош, я хотела с тобой поговорить. Я прошу тебя выслушать меня до конца и не перебивать, - я села рядом с ним и взяла его за руку.
- Малышка, ты меня пугаешь, - Антон попытался сесть, но у него ничего не получилось, - помоги мне, пожалуйста, - я выполнила его просьбу, и он смог продолжить, - хотя я предполагаю, о чем ты хочешь поговорить…
В первый момент, я даже растерялась. Знает? Неужели Анатолий Петрович все ему рассказал? И Антон так спокойно об этом говорит, может, я переоценила его реакцию?
- Знаешь? И ты согласен? Без возражений? - я все еще не могла до конца осознать, что все получилось так просто.
- Да. Я сам хотел тебе это предложить, - он говорил, а я смотрела на него и не могла понять, что не так с его голосом, а глазах застыла боль и тоска, - в конце концов, ты красивая молодая девушка, вся жизнь впереди. Ни к чему тебе все это. Я, правда, все понимаю... - а вот это уже становится совсем интересно. И я даже догадываюсь, нет, точно знаю, что он имеет в виду.
- Стоп. Антон, остановись. Я даже вслух произносить не хочу то, о чем ты подумал. Я не брошу тебя никогда, ты слышишь меня? - я обхватила его голову и прижалась к его лбу своим, - ты мой навсегда и только попробуй еще раз предположить, что я могу оставить тебя, - он закрыл глаза и выдохнул.
- Апельсинка, неужели ты не понимаешь? Ведь Анатолий Петрович наверняка объяснил тебе всю серьезность ситуации, - а главврач - молодец. Видимо, он решил не рассказывать Антону, насколько сильно я осведомлена.
- Поверь мне, я знаю достаточно. А теперь, помолчи и послушай меня, - я говорила твердо и жестко, чтобы Антон изначально понял, всю серьезность моих намерений. Он хотел, что-то добавить, но увидев мои глаза, поднял обе руки вверх в знак капитуляции и сдался.
- Хорошо, я тебя слушаю.
- Ты знаешь, я люблю тебя больше жизни. Я даже не могу представить как жила бы без тебя. Да я и не хочу представлять, потому что тогда это будет не жизнь, а жалкое существования. Я думала, мне будет сложно все это объяснить тебе, доказать. Но оказывается это просто, совсем просто, - все это время я стояла к нему спиной, наверное, просто боялась посмотреть ему в глаза и увидеть осуждение. Но это не честно по отношению к нему, и я резко повернулась и прошептала, - Я буду твоим донором. Я хочу разделить с тобой свою жизнь, потому что без тебя я просто не смогу дышать, - я замолчала и ждала его реакции.
- Нет, - всего одно слово, но в нем столько боли, сколько может испытать человек на пороге отчаяния. Я увидела, как слезы покатались из его глаз, и с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться самой, - Апельсинка, я не могу. Ты даже не представляешь как это трудно. На что ты обрекаешь себя. Я же никогда себе не прощу... - я резко развернулась и подошла к двери, не оборачиваясь к Антону, сказала.
- Это не трудно, Антош. Жить совершенно не трудно, когда рядом любимый человек. У нас с тобой одна жизнь на двоих и тебе решать, бороться за эту жизнь или нет. Я свой выбор сделала, - и я вышла из палаты, плотно закрыв за собой дверь.
Глава 48
Мне повезло, сегодня выходной, и родители были дома. Я приехала без звонка и предупреждения, и едва переступив порог, заявила, что мне необходимо с ними поговорить.
Сев за стол, я просто смотрела на родителей и молчала.
- Жень, что-то случилось? - всегда мягкая и ласковая мама, я даже не помню ни одного случая, чтобы она поднимала на меня голос. Папа же напротив, твердый и непробиваемый как скала, но стоило ему оказаться возле мамы, как этот мужчина кардинально менялся. И сейчас он впился в меня требовательным взглядом, как будто знал, о чем я хочу поговорить.