Уже без десяти десять утра мы с родителями моего тела стояли перед входом на платформу девять и три четверти. Мама меня обняла.
— Сынок, чаще пиши нам. Хорошо учись, мы с папой тебя любим.
— Постараюсь, но ничего не обещаю. Я слышал, что Хогвартс — одна из худших школ магии в мире, хотя ещё лет пятьдесят назад всё было не столь печально.
— Может, тогда не поедешь туда?
— Не выйдет. Если бы вы почитали местные законы, были бы серьезно удивлены. Оказывается, люди без магического дара не имеют никаких прав, а одаренные обязаны пройти обязательное обучение. Вам просто сотрут память, забудете, что у вас когда-то вообще был ребенок, или же внушат, что вы сами отправили меня в школу.
— Но почему ты нам раньше не сказал об этом? — возмущенно спросил отец.
— А смысл? Чтобы вы зря переживали? Ладно, пойду на этот волшебный паровоз, займу место, пока самые козырные не разобрали.
— Удачи, сынок, — пожелал отец.
— Счастливого пути. Пока, — дополнила мать.
— Эм. Простите, но я случайно услышал, что вы говорите про волшебный поезд. Вы тоже едете в Хогвартс? — спросил меня мальчишеский голос со спины. — Подскажите, где находится вход на платформу?
Оборачиваюсь и впадаю в ступор от открывшегося вида. Передо мной стоит худой мальчик, примерно ровесник моего тела немного ниже меня ростом. Он одет в хороший джинсовый костюм именитого бренда, состоящий из джинсов и куртки. Рукава джинсовой куртки закатаны, и на левой руке видны аккуратные, без излишеств, на вид простые механические часы, если бы не одно, но — это настоящий Патек Филипп в корпусе из белого золота. На ногах обуты туфли из драконьей кожи, на голове надета джинсовая бейсболка с надвинутым на лоб козырьком, из-под которой выбиваются густые чёрные волосы. Из-под козырька кепки с худощавого лица на меня внимательно смотрят два ярко-зелёных глаза. В руках он держит саквояж из кожи дракона, явно с расширенным пространством. Я сразу узнал, кто это, ведь сложно не узнать самого себя. Сложно прожить полтора века в теле Гарри Поттера и каждый день видеть в отражении зеркала своё лицо, и вот так взять и не узнать Гарри Поттера, столкнувшись с ним на вокзале.
Странно, но по описанным «видящими» писателями сценарию, он должен выглядеть как заморенный голодом нищий с горой вещей. Как раз такой вид был у меня на первых днях жизни национальным героем магической Англии в аналогичном возрасте. Тут же вижу перед собой уверенного в себе юношу, пусть и выглядящего как ребенок, но ребенком точно не являющимся.
— Добрый день. Вы абсолютно правы, я еду в Хогвартс. Вход на платформу находится в двадцати сантиметрах от вашей пятой точки в стене слева от меня и, соответственно, справа от вас. Я как раз распрощался с родителями и собирался пройти на платформу. Предлагаю составить мне компанию в этом занимательном путешествии.
— Ваше предложение весьма заманчиво. С удовольствием принимаю его.
Киваю родителям и спокойно захожу в переход на платформу. Со стороны смотрится, словно я с невозмутимостью иду на стену и захожу в неё. Поттер выпрыгивает следом и врезается в мою спину.
— Извини. Мне страшно было так идти, вот и разбежался немного, — покаялся Поттер.
— Ерунда. Хотя, как по мне, то с разбегу о стену биться больнее, если бы она оказалась настоящей, — улыбаюсь, стараясь не рассмеяться. — Предлагаю занять купе, пока есть свободные.
А на платформе уже было достаточно много народа. Многие с домашними животными, большинство провожали родители. Паровоз уже стоял с раскрытыми дверями вагонов, сверкая яркими красками. Мы забрались в предпоследний вагон и заняли купе посередине вагона. Гарри достал из саквояжа книгу История Хогвартса, положил её на столик и задвинул саквояж под сиденье.
— Гарри, — коротко сказал парень, протянув мне руку.
— Хермион, — так же коротко ответил, пожал протянутую руку и слегка кивнул.
В ответ на представление, Поттер выпучил глаза и уставился на меня, как на инопланетянена.
— Грейнджер? — тихо сказал он.
— О! Я вижу, вы обо мне наслышаны? Именно. Хермион Грейнджер, сын четы стоматологов неодаренных магически.
— Значит, не канон, — прошептал Поттер на русском языке.
— Абсолютно верно. Чую, каноном тут и не пахнет, — на том же языке отвечаю попутчику. — А вообще, у нас довольно интересная компания. Микро-Ковбой. — Киваю головой на Поттера. — И Китайская копия один к двум Крокодила Данди!
— Ты и русский язык знаешь?! Тоже попаданец? — в голосе Поттера чувствуется обреченность, и в тоже время некоторая надежда.
— Тоже. Попаданец. Ты вообще как умудрился тушку героя занять?
— Не знаю. Умер у себя от рака, а очнулся в этом теле на полу, в середине лета.
— Вернон грохнул?
— Да. Как угадал?
— У тебя защита на разуме хорошая?
— Хм. Даже так! Лучшее, что можно купить за деньги.
— Хреново, но лучше, чем ничего. Под клятву о неразглашении без моего согласия, могу рассказать.
Поттер задумался. Через некоторое время, что-то решив для себя, кивнул своим мыслям.
— Хорошо. — Гарри достал палочку. — Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь магией не разглашать информацию, поведанную мне во время данной поездки в этом купе Хермином Грейнджер, без его разрешения. — Над палочкой Поттера произошла вспышка света, сигнализируя о срабатывании клятвы.
Достаю волшебную палочку и накладываю на купе чары конфиденциальности, защищающие от прослушивания и подглядывания.
— Вижу, дополнительную литературу по клятвам ты изучил, похвально. Ну что же, тогда слушай. Я уже не первый раз попадаю, можно сказать, профессионал в этом деле! Бывал на твоём месте в той же тушке, что ты сейчас, только в параллельном мире. Примерно также попал по дате. Вернон забил пацана до смерти, но его магия до конца боролась и притянула ближайшую душу. Даже пожил с размахом некоторое время, грохнул бородача, своего министра протащил, стал уровень образования поднимать, глупые законы отменять. Только бесполезно, у бородача крестражи тоже наклепаны, поэтому и чудит, хотя многим кажется, что притворяется, а у него крыша на самом деле улетела. В банке был? Выписку брал?
— В банке был, — печально подтвердил Поттер.
— Я как узнал, сколько он добра и денег скомуниздил, сразу товарища ещё больше невзлюбил. Провел расследование, и такое всплыло, что мама не горюй. Целенаправленное уничтожение аристократии, понижение уровня образования. В общем, идёт планомерный геноцид руками самих же магов. Это чтобы с каждым поколением маги становились тупее. А работает он по указке своего долгоживущего учителя, Фламеля. Тот вторую мировую устроил, чтобы зарядить горку философских камней. А вот сейчас я допер, что это была лишь разминка, поскольку потом будет третья мировая с уничтожением человечества.
— С чего ты взял про третью мировую? — перебил рассказ Поттер.
— Ну, так, я был свидетелем оной, пока не оказался в эпицентре ядерного взрыва, — криво усмехаюсь. — И скажу тебе как на духу, приятного в этом мало.
— А нафига это Фламелю?
— Полагаю, он разработал какой-то ритуал, требующий большого количества жертв, скорее всего, хочет стать поистине бессмертным или что-то типа того. А чтобы никто не догадался, что тут замешан ритуал, а это не просто масштабные магловские разборки, сейчас идёт подготовка с понижением уровня образования. Вот такие пирожки с котятами, коллега попаданец.
— Пи…ц. Да ё. … мать! Это какой-то… — Ещё долго и вычурно на русском языке выражал эмоции Гарри Поттер.
— Полностью с вами согласен, коллега. Как дальше будем жить? Жить, дружить, мёд пиво пить, или обливейт и разбежимся каждый за своим роялем?!
— Эм. Хермион. Ты же получается, уже магом был и должен заклинания знать?
— Знаю, умею, практикую.
Тут в нашем купе раскрылась дверь и в неё заглянула рыжая голова парня, нашего ровесника с испачканным носом. Конечно же, я сразу узнал Рона Уизли, хоть и виделся с ним очень давно.
— Здесь свободно? — спросил он Гарри, указывая на сиденье, на котором сидел я. — В других вообще сесть некуда.