— Кроме академии для альф, в Хаконэ имеется очень хороший пансионат для девочек, в который принимают с восьми лет.
— Ты хочешь отправить в Хаконэ Изуми-чан? — сразу понял намёк Итачи. — Кажется, у неё день рождения в апреле?..
— Значит, она уедет туда в сентябре, — кивнул Мадара.
— Понятно, — потёр подбородок Итачи. — Если в городе нет родственников, то младшие курсы не выпускают до каникул, да и старшим дают лишь пару часов в выходной. Я подпишу необходимые документы, одзи-сан. Думаю, в Хаконэ нам с Дейдарой понравится. Мы давно хотели где-нибудь осесть.
— Что ж, рад это слышать, — Мадара взглянул на часы. — Сегодня ещё успеем всё решить с документами, а завтра я возвращаюсь в Новый Токио, — он щёлкнул пальцами, подзывая молодого «брата»: — Райдо, забронируй нам гостиницу.
*
— Кагеру, поверни в район Канто, — распорядился Мадара, когда они въехали в столицу. — Остановись у цветочного магазина госпожи Тсукури.
Мадара потёр переносицу. Обычно в этот день, день гибели, он с утра был у могилы Иноичи. Впрочем, возле его могилы Мадара был часто. Но в женский пансионат Хаконэ нужно было подать документы уже сейчас, да и весьма кстати нашли Итачи, так что грех было не воспользоваться ситуацией, пока почуявший слежку племянник снова не снялся с места. Тем более что с Изуми хотелось всё решить и забыть.
Изуми была дочерью предательницы Хаюми, но всё же и его плотью и кровью, так что о девочке стоило позаботиться, как должно, независимо от чувств, которые Мадара к ней питал. Благо, когда есть клан и за ребёнком могут присматривать и без его участия: даже находиться рядом с Изуми было сложно. Своим существованием девочка напоминала о том, что случилось девять лет назад. О якобы случайной смерти Иноичи, о скоропалительной свадьбе с Хаюми по настоянию отца, о том, что выяснилось позже…
— Мы на месте, Мадара-сама, — мягко остановил машину у цветочного магазина Кагеру.
Мадара достал конверт с чеком. Утром перед отправлением в Новый Токио Дейдара попросил передать своей матери, объяснив про какие-то финансовые проблемы родителей. Из-за «скрытного образа жизни» они с Итачи не пользовались электронными переводами и счетами, так что чек был оформлен и его требовалось погасить в банке, а значит, либо передать из рук в руки, либо отправить почтой. Но, со слов Дейдары, деньги его матери нужны были срочно, так что пришлось согласиться побыть курьером.
— Кагеру, возьми… — Мадара хотел было отдать конверт своему охраннику-водителю, но передумал, вспомнив, что заодно можно купить цветы на могилу Иноичи. — Нет, ничего. Жди в машине.
Магазин был небольшим, но имел неплохой ассортимент. По давней привычке Мадара придержал дверь, не позволяя входному колокольчику звякнуть, огляделся в поисках хозяйки и замер. В дальнем углу за стойкой расположился молодой светловолосый парень лет шестнадцати, который косился в небольшой телевизор, одновременно составляя букет из цветов и разных листьев.
То ли всё из-за особенного дня, то ли из-за усталости после почти бессонной проведённой за разговорами с племянником ночи, но Мадаре ярко вспомнился тот день, когда он впервые посмотрел на Иноичи не просто как на друга…
Им было по шестнадцать…
Иноичи всегда тонко чувствовал красоту, будь то красота смерти, изящный байк или цветок, выросший в их саду.
— Что делаешь?.. — спросил Мадара сосредоточенно работающего парня, который крошечными ножницами оформлял бонсаи, срезая микроскопические кусочки иголок.
— Этой сосне почти триста лет, — не отрываясь, сказал Иноичи, его голубые глаза подёрнулись мечтательной дымкой. — Представляешь, она принадлежала твоим предкам ещё из Древней Японии, которую давным-давно смыло. Она словно воплощение нашего клана: маленький и ценный кусок прошлого, который важно хранить и любить.
— Это ты сам придумал или тебе Отоодай-сама сказал? — спросил Мадара.
Иноичи смущённо улыбнулся, и у Мадары заколотилось сердце.
— Отоодай-сама…
— Здравствуйте, — вернул в реальность парень-продавец, который заметил присутствие Мадары в магазине. Он снова поразился этой схожестью с Иноичи: в юности тот ещё не отрастил своих длинных волос. Ещё и голос был очень похож. Или это уже просто казалось?
Мадара заметил бейджик и прочёл, что продавца зовут «Тсукури Наруто», а значит, это не просто продавец, а сын хозяйки и младший брат Дейдары.
— Привет, — поздоровался Мадара и, чтобы что-то сказать, спросил: — Ты Тсукури Наруто? А ты вырос…
Парень лишь растерянно кивнул, явно не понимая, что от него хотят.
— Я дядя Итачи и Саске. Учиха Мадара, — представился Мадара и соврал: — Видел тебя на свадьбе старшего племянника.
Вполне возможно, что парень там был: всё же свадьба родного брата. Сам Мадара заезжал на праздник лишь на несколько минут, чтобы поздравить. Всё же тот ультиматум Итачи выбил его из колеи и здорово разозлил. Хотелось посмотреть, ради кого, собственно. Посмотрел, что потом несколько дней пребывал в шоке, а дорогой племянник понял, что на глаза пока лучше не попадаться.
Наруто ничего не ответил, только слегка покраснел. И в голову Мадары внезапно пришёл дикий план. Этот Наруто, скорее всего, был омегой, как и его брат… Может быть, эта встреча не случайность и само провидение указывает ему путь?
— Наруто, солнышко, сбегай домой за рассадой азалий, мне тут позвонил господин… Ой, здравствуйте… — из внутренней двери вышла светловолосая женщина. — Вы же господин Учиха? Мне Дейдара звонил где-то час назад, сказал, что вы отдадите чек… Наруто, давай, шевелись.
— Да, мама, — шмыгнул в ту же дверь парень.
Мадара проводил его взглядом и подумал, что это даже хорошо. Предложения, от которых сложно отказаться, родителям лучше всего делать наедине.
Комментарий к Глава 1. Особенный день
Обложка фанфика https://vk.com/photo-119634594_456241261
========== Глава 2. Соединения и совпадения ==========
— Давно я не слышал про себя столько… всего интересного, Иноичи, — усмехнувшись, закончил Мадара рассказ о своей провальной попытке заполучить у бедных родителей сына-омегу в мужья. — Эта женщина — настоящая фурия… Она заставила меня со стыдом ретироваться.
Ему показалось, что портрет любимого на надгробии насмешливо прищурился. Впрочем, скорее всего, в этом были виноваты выпитое сакэ и падающие тени деревьев, укрывавшие часть сада, в которой был похоронен один-единственный человек.
— Наверное, ты прав, это была глупая затея, — Мадара закинул голову, рассматривая багровое закатное солнце. — Просто… он так сильно похож на тебя в юности… Это поразительно. Я думал, что Дейдара напоминает тебя, но он… Этот Наруто… Словно брат-близнец. Так странно. Впрочем… Как знать. Инкубационные лагеря поставляли людей от горстки репродуктивных женщин. А эта женщина… Его мать… Вдруг она правда приходится тебе единоутробной сестрой? Или их отец… Его я не видел. Может быть, стоит дать Хидану задание раскопать биографию их семьи, чтобы это выяснить?..
Ветер колыхнул ветки, и Иноичи как будто вопросительно взглянул с фотографии.
— Ты же знаешь… Всё, что я могу вспомнить, это то, как ты умер. Твои немеющие губы, красную кровь… и чёрную пустоту. А сегодня, когда я увидел его, я вспомнил тот день, когда мы впервые поцеловались… Так ярко, как будто это было только вчера. Это был хороший день… На какой-то миг, но ты снова был со мной, — Мадара коснулся холодного камня, провёл пальцем по вырезанной надписи с именем и прикрыл глаза. — Думаю, мне хотелось притвориться, что всё, что произошло, случилось не с нами. Начать с начала. Знаю, это невозможно, но… человек слаб. Прости мне эту слабость, Иноичи. Стоит забыть этого мальчика…
Сгустившиеся сумерки сделали фотографию на надгробии едва различимой, но Мадаре почудилось, что губы его любимого изогнулись в грустной и понимающей улыбке.
*
— Мадара-сама, к вам тут какой-то белобрысый парнишка просится. Говорит, что его зовут Тсукури Наруто и у него для вас важное сообщение, — раздалось из интеркома охраны центрального офиса «Akatsuki.Ink» во вторник, через два дня после того, как Мадара предложил госпоже Тсукури решение всех финансовых проблем с её бизнесом в обмен на официальный брак с её сыном-омегой.