в нем так мало, что ищешь ее, где можешь, и стараешься не сильно
заморачиваться, если вдруг что не так...
Загадочные рассуждения были совсем не тем, что Л хотел услышать сразу
после пробуждения. Он предпочитал что-нибудь вроде: "Я принес тебе к
завтраку горячие пончики", или "Хочешь доесть мой тост с джемом?".
Поэтому, не давая Мелло возможности перейти к цитированию Блаженного
Августина, или чему там его учили иезуиты, Л быстро добавил:
- Ты мне тоже снился.
- А? Слушай, пойми меня правильно... - заметно напрягшимся голосом начал
Мелло, но Л, устав нянчиться с тонкой душевной организацией своего
помощника, рубанул с плеча:
- Койоты жрали Киру, ты им что-то втирал про Страшный суд, а я ел финики.
- А-а...
- Ага. А теперь говори, почему ты помешал мне досмотреть такой прекрасный
сон?
- Мэр Ягами приказал нам с Ниаром схватить Бейонда. Он хочет устроить над
ним суд Линча, - посерьезнел Мелло. - Я ответил ему, что без твоего слова
мы и с места не сдвинемся. Тогда мэр позвал ковбоев со своего ранчо - ну,
ты их знаешь - Моги, Укита, еще десяток ребят... В общем, мы бросили
жребий, Ниар и Мэтт остались удерживать салун, а мне выпало самое опасное
- разбудить тебя.
- А Бейонд? - спросил Л, быстро вылезая из-под одеяла.
- Он спросил нас, не нужна ли помощь, но мы решили, что обойдемся. К тому
же, - пожал плечами Мелло, - может, ты тоже скажешь, что его надо
повесить. Неловко получится. В общем, он сейчас завтракает.
- Идем, - сказал Л, к этому моменту уже полностью готовый встретить любую
неожиданность. - В чем мэр обвиняет Бейонда? В конокрадстве?
- Нет, - Мелло с удивлением посмотрел на Л, - при чем тут конокрадство? В
убийстве!
Л мельком взглянул на салун, на залегших за перевернутыми телегами
ковбоев, и перевел взгляд на мэра.
Мистер Ягами был из тех мужчин, что прекрасно смотрятся на предвыборных
плакатах - и, как подозревал Л, свой пост он получил во многом благодаря
ухоженным усам, мужественному взгляду и волевому подбородку. Сейчас этот
подбородок трясся от негодования, как желе на блюдце.
- Ну, наконец-то! Твои бандиты совсем распоясались. Скажи им, чтобы
прекратили это... это...
- Безобразие? - подсказал Л.
- Вот именно! Настоящее безобразие - идти против правосудия!
- Вначале давайте разберемся, что тут произошло, - предложил Л, не делая
ни малейшей попытки остановить перестрелку - впрочем, ставшую к этому
моменту довольно вялой.
- Жена сказала, что ты вчера заходил. Плохо, что не дождался меня, -
вздохнул мэр. - Может, тогда всего этого не было бы... Хотя, если кто-то
встал на путь преступления, то его только могила исправит!
- Угу, - пробормотал Л. - Так в чем дело-то? Мне Мелло такой сон помешал
досмотреть... Очень важный сон.
- Миса снилась, что ли?.. Да ладно, ладно, не фыркай, дело молодое! В
общем, ты уже слышал, наверное - Гнедка у меня свели. Прямо из конюшни. Я
сперва на конюха подумал. А сегодня утром, еще перед рассветом, вышел,
смотрю - а он зарезанный лежит.
- Конюх? - уточнил Л. - Зарезанный, не со свернутой шеей?
- Конюх, зарезанный, как теленок, - кивнул мистер Ягами. - И тут
преподобный Кира... Ты ведь уже познакомился с ним, верно? Святой
человек! А как о правосудии беспокоится!
- Угу, я заметил. Так что сказал вам Кира?
- Он не сказал. Он показал - вот это, - и с этими словами мистер Ягами
вытащил из кармана пучок черных нитей.
- Видно, конюх выдрал это у убийцы, - продолжил мистер Ягами. - А ведь
как раз такой бахромой обшито пончо у Берздея!
- Это вам тоже преподобный Кира сказал? - поинтересовался Л.
- Ну... Это все знают. Берздей за вчерашний день успел примелькаться, -
отмахнулся мэр.
- Угу, - опять согласился Л, и перевел взгляд на площадь перед салуном.
Судя по возникавшим то там, то сям фонтанчикам пыли от вонзавшихся в
землю пуль, заскучавшие Мэтт и Ниар принялись играть в "морской бой".
- Пойти, что ли, пособить Уките с Моги, - пробурчал насупленный Мелло. -
А то несправедливо как-то получается...
- Погоди, - остановил его Л, и спросил у мистера Ягами: - Это Кира такое
предложил - повесить Берздея?
- Да нет, что ты! - замахал руками мэр. - Кира - святой человек, я же
говорю тебе! Благородный, честный... Просто идеальный молодой человек,
если можно так выразится о проповеднике! Он сказал, что преступник будет
покаран, и что мы все увидим это - еще до заката. Он так просил меня
проявить милосердие, сделать вид, будто мы ничего не знаем, и дать убийце
возможность покаяться! Но я все-таки решил подстраховаться. Небесная кара
- дело хорошее, но крепкая веревка - ничуть не хуже. Короче, шериф -
отзывай своих балбесов. Повесим негодяя, да и пойдем завтракать.
- Что ж, - медленно сказал Л. - Повесить - так повесить. В конце концов,
бахрома с пончо - улика совершенно неоспоримая. Мелло!
- Да?
- Передай Ниару с Мэттом, чтобы прекращали этот балаган, - сказал Л,
подтолкнув помощника в сторону салуна, и неторопливо зашагав вслед за
ним. - Пусть дадут Моги с Укитой вывести Бейонда...
- Ты серьезно?
- Угу. Потом сделай вот что... - понизив голос, Л дал еще несколько
указаний, и вернулся к мистеру Ягами.
- Значит, это преподобный Кира увидел обрывок бахромы? - спросил он, взяв
у мэра улику, и внимательно осмотрев черные нити.
Как и ожидал Л, бахрома была срезана, а не оторвана, и срезана чем-то
очень острым, так, что ни одна нитка не разлохматилась. Л был на сто
процентов уверен, что знает острие, срезавшее этот кусочек, более того -
что он сам затачивал этот нож.
"Значит, вчера, во время стычки, я не только разрезал пончо, но и
отхватил кусок бахромы. В темноте ни я, ни Бейонд этого не заметили. Но
кто-то увидел, что произошло. Кто-то должен был это увидеть! Ведь не мог
же обрывок тряпки сам переместиться от салуна к конюшне мэра. Кто-то его
подбросил, чтобы навести на Бейонда подозрение".
Л вдруг вспомнил свой сон - бесшумные шаги за спиной, - и еще один
кусочек загадки встал на место. Вчерашняя драка началась потому, что Л
занервничал из-за неожиданного появления Бейонда. Как долго тот стоял
рядом, ничем себя не выдав? И как долго мог бы еще оставаться
незамеченным - если бы не решил заговорить?
"Значит, есть кто-то, кто способен подкрасться так же бесшумно", -
подумал Л. - "Не кара за преступления, а убийца, сворачивающий шею тем,
на кого ему покажет Кира. Да, если бы не этот пучок бахромы, я бы еще
долго гадал, связан ли Кира с убийствами, но теперь сомнений в этом нет.
Непонятно только, зачем все это... И кто убийца - сообщник Киры, или же
он сам каким-то образом умудряется везде успевать?"
Бейонд почти не сопротивлялся - пара сломанных рук и один подбитый глаз -
у Моги, - не в счет. Л даже почувствовал легкое разочарование - он
рассчитывал на куда более красочное представление.
Зато мэр был доволен.
- Сразу видно - негодяй! - констатировал он, когда его люди принялись
вязать Бейонду руки.
И в самом деле, Бейонд выглядел настоящим негодяем. Он даже умудрился
щелкнуть зубами перед носом мисс Боттомслэш, почтмейстерши, не
пропускавшей ни одного повешения, и обожавшей описывать последние минуты
жизни преступников в письмах к своим многочисленным знакомым.