выходе из салуна Л был грубо и неожиданно остановлен проигравшимся
коммивояжером.
- Вы - шериф в этой дыре, - хмуро сообщил он Л.
Л покосился на приколотую к рубашке звезду, и попробовал протиснуться
между коммивояжером и стеной. Но безуспешно - коммивояжер оказался
опытным, и легко перекрыл дорогу к свободе.
- Меня зовут Хигучи. Кесуке Хигучи, - представился он с настырностью
человека, старающегося всюду оставить свою метку - хотя бы в виде
застрявшего в мозгах имени.
- Я спешу, - сказал Л, и попытался обойти коммивояжера с другой стороны.
- Да? А вы знаете, что прямо у вас под носом процветает шулерство? А? -
поинтересовался Хигучи, и, упершись рукой в стену, снова перекрыл Л
дорогу. - Вон тот парень только что выиграл у меня все деньги!
- Не повезло, - посочувствовал Л, глянул через плечо коммивояжера на
Мэтта, пересчитывающего выигрыш, и, присев на корточки, попробовал
проскользнуть под рукой коммивояжера. - Вы должны разобраться с этим
преступлением, - продолжил Хигучи, так резко наклонившись к Л, что у того
от резкого запаха бриолина заслезилось в глазах и засвербело в носу.
Хигучи не знал, как близко он в этот момент подошел к безвременной
гибели.
Давным-давно некий заезжий коммивояжер нанес неокрепшей детской психике Л
непоправимую травму, продав ему за все его карманные деньги (и пять
долларов, украденных у Ватари) два "Суперсладких Вечных Несъедаемых
Пряника" по цене одного. Пряники оказались совсем, совсем несладкими.
Правда, насчет вечности и несъедаемости коммивояжер не соврал - пряники
были таким черствыми, что их наверняка испекли во времена войны за
независимость, и они имели все шансы просуществовать еще столько же -
потому что никому не удалось бы отковырнуть от них хоть крошку. Ночь,
проведенная в попытках размягчить пряники, превратила Л в
параноидального, циничного садиста, уверенного, что все без исключения
обитатели этого мира виновны в различных преступлениях - просто некоторые
умело это скрывают.
А коммивояжеры, по мнению Л, не слишком далеко ушли от серийных убийц и
сексуальных маньяков. В конце концов, от человека, который стучит вам в
дверь в тот момент, когда вы занимаетесь каким-нибудь интимным делом, и
пытается всучить вам патентованную мышеловку стоимостью в военный
крейсер, можно ожидать любой пакости.
На улице перед салуном послышались чьи-то голоса, и Хигучи, на мгновение
отвлекшись, отодвинулся от дверей. Л тут же воспользовался случаем -
согнувшись чуть ли не вдвое, и извиваясь, как исполнительница
экзотических танцев, он выскользнул за дверь.
- Я этого так не оставлю! - услышал он, выбегая во двор. - Вы все
поплатитесь!
Но угрозы коммивояжера не обеспокоили Л - перед ним предстало куда более
жуткое зрелище, чем пыхтящий от злости Хигучи.
Его кобыла исчезла.
Разумеется, Л слышал байки о том, как грабители средь бела дня уводили
чужих лошадей, но никогда не думал, что такое может случиться с ним
самим. Во-первых, и жители Эль-Пасо, и ковбои с окрестных ранчо, и даже
мексиканцы с того берега Рио-Гранде знали, кому принадлежит вороная
кобыла с белой отметиной на лбу. Они шепотом передавали друг другу
истории, в которых фигурировали конокрады, не знающие местных обычаев,
кактусы фаллической формы, и клекот обожравшихся на дармовщину
стервятников. Во-вторых, Мисора вполне могла и сама за себя постоять. Эта
кобыла имела привычку лягать и кусать все, до чего ей удавалось
дотянуться, и всегда думала о людях только самое худшее.
"Кто-то выбрал очень сложный способ самоубийства", - решил Л, увидев
рядом со следами копыт следы чьих-то ног. Присев на корточки, он
внимательно изучил отпечатки.
Это были не подкованные ковбойские сапоги и не грубые башмаки. Человек,
стоявший рядом с коновязью,- и, с вероятностью в 47 процентов, укравший
Мисору, - был обут в хорошие городские ботинки.
"Проповедник?" - предположил Л, следуя за отпечатками. Осторожная поступь
незнакомца говорила о его нежелании соприкасаться с грубой
действительностью, присутствовавшей на его пути в виде луж, размякшей
глины и конского навоза, а прыжок, сделанный им через канаву - о неплохой
физической форме. Проповедник не был ни немощным стариком, ни грубым
фермером, истолковавшим в меру своего разумения одну-единственную
прочитанную книгу.
Оставалось полной загадкой, зачем ему нужна кобыла шерифа.
Впрочем, Л почти сразу же нашел на нее ответ - конечно, это был вызов!
"Я разберусь с тобой! Я - Правосудие!", - подумал он, высматривая едва
заметные следы.
Мимо него с грохотом проезжали телеги, проходили, шурша юбками,
торопившиеся на рынок женщины, пробегали мальчишки, вперевалку брели чьи-
то куры, но Л не обращал на такие помехи никакого внимания. Горожане тоже
старательно смотрели в другую сторону, делая вид, что не замечают, как их
шериф то присаживается на корточки, то, согнувшись в три погибели, быстро
перебегает через улицу. Им совершенно не хотелось подвергнуться
многочасовому допросу, а то и провести ночь в местной тюрьме.
И все же, на пути Л внезапно возникло препятствие.
Препятствие приняло вид грязных сапог, выглядевших так, будто их владелец
целые сутки скакал через прерию, выбирая самые труднопроходимые места.
Л поднял глаза вверх - на посеревшие от пыли черные брюки, на украшенный
серебром пояс, на черную рубаху, выглядывающую из-под пончо, а потом
снова перевел взгляд на то, что его заинтересовало больше всего - на
висящие на каждом бедре кобуры.
- Мне сказали, что ты - здешний шериф, - услышал Л. - Это так?
Вздохнув, Л поднялся на ноги.
По росту он оказался почти вровень с незнакомцем, но даже сейчас ему не
удалось заглянуть тому в лицо - мешала широкополая мексиканская шляпа. Да
и отрезанная мужская голова, которую незнакомец держал за сальные волосы,
тоже все время отвлекала на себя внимание.
Усилием воли Л заставил себя сосредоточиться.
- Да, я шериф. Чего тебе? Хочешь признаться в убийстве?
- Хочу получить свои деньги, - заявил незнакомец, и покачал отрезанную
голову. - Семьсот долларов - так ведь написано в объявлении?
- Так это... - начал вспоминать Л, увидев в голове знакомые черты.
- Да, это Осоэдо Киитиро, который попробовал ограбить банк в Ларедо и
подстрелил кассира, - кивнул незнакомец. - А я - Бейонд Берздей, охотник
за головами. Вообще-то, - продолжил он, - мне Киитиро попался случайно.
Просто повезло - я буквально налетел на него. Здесь я по другому поводу.
- И по какому же? - мрачно поинтересовался Л.
- Я собираюсь поймать того типа, который ограбил почтовый из Хьюстона. Я
уверен, что он прячется где-то в этих местах, - сказал Бейонд, и слегка
повернул голову, словно пытаясь разглядеть преступника на мирных улицах
Эль-Пасо.
Но все вокруг было спокойно - у поворота на площадь перестреливались
Мелло и Ниар, из распахнутого окна на втором этаже салуна высунулась
Миса, певичка и танцовщица, и принялась вытряхивать половики над головой
у мисс Такады, раздававшей прохожим религиозные брошюрки. Откуда-то со
стороны площади послышались крики - там собрались те, кто хотел послушать