- Очень хорошо, — говорю я ей. - Мне жаль.
Ее брови поднимаются. - О чем?
- Это должно было длиться дольше. Прошло много времени.
- О, — говорит она, краснея. Я бы рассмеялся, но сейчас не могу — слишком много энергии. Она может скакать на мне как гребаная ковбойша, но я упоминаю секс, и она внезапно снова становится ангелом.
- Тебе не нужно стесняться секса, Элиза, — сообщаю я ей.
- Дело не в этом, — говорит она, но с отчетливым тоном слегка раздраженной женщины. — Мне не нравится думать о тебе с кем-то еще.
Это меня как-то удивляет. Я имею в виду, я бы точно не хотел думать о ней как о ком-то другом — ее увлечение Матео, когда я знал, что секса не будет, было, по крайней мере, частью того, почему у нас с ним были такие напряженные отношения. Но то, что это ее беспокоит … ну, это заставляет меня чувствовать себя чертовски хорошо.
- Поверь мне, прошло много времени, — уверяю я, обнимая ее за плечи и прижимая к себе. - Я не чувствовал себя правильно. Я знаю, это немного глупо, ведь мы с тобой не были вместе, но…
- Не глупо, — прерывает она, проводя рукой по моей груди. - Если ты был с кем-то еще с тех пор, как встретил меня, я даже знать не хочу.
Я поднимаю брови, но не высказываю дальнейших намерений. - Ладно.
- А если какая-нибудь другая девчонка снова попытается что-нибудь сделать, скажи ей, что я сделала с парнем, который пытался нас ограбить, а потом скажи ей, что она следующая, — добавляет она, заставляя меня по-настоящему рассмеяться.
- Поверь мне, я весь твой, — уверяю я ее.
- Чертовски верно, — говорит она.
- Я и не подозревал, что ты такая собственница, — поддразниваю я, целуя ее в макушку.
С насмешливой улыбкой она говорит: - Еще одна причина, по которой у меня никогда бы не получилось с Матео.
Я стону, хотя она совершенно права. - Ты использовала слово на букву "М" в постели. Зачем ты это сделала?
- Эй, ты только что говорил о том, что у тебя был настоящий секс с другими женщинами; я имею в виду только того, в которого я была влюблена.
- Ты такая злая, — говорю я ей.
- Хочешь подлости? Как тебе это? Знаешь, что самое сексуальное в Матео?
Я морщусь. - Боже, нет, и я не хочу.
Игнорируя меня, она продолжает, ее тон возбуждающий: - Это его большая, сексуальная... библиотека. И я все равно провела большую часть времени там с тобой.
Она смеется, когда я сжимаю ее в отместку за эти две секунды пыток. - Ты и твои чертовы параллели с Красавицей и Чудовищем .
Она ухмыляется, кивая головой. - Да, ты прав. Я даже не думала об этом, а теперь ты сам это поднял. Прижавшись ко мне, она говорит: - Нам нужно добавить этот фильм в нашу коллекцию. Все эти разговоры о нем заставляют меня хотеть его посмотреть.
- Никогда.
- Ой, да ладно, — говорит она, толкая меня в бок.
- Всякий раз, когда этот большой волосатый ублюдок появится на экране, я буду думать о Матео.
Элиза приподнялась на локте, закатив глаза. - Это глупо. Давай будем честны, если мы будем кастовать Красавицу и Чудовище с людьми в нашей жизни, Матео не Чудовище. Он Гастон.
Я на секунду задумался, но я не видел этот фильм много лет. Теперь, когда она это говорит, я вспоминаю это, и это удивляет меня, вызывая улыбку. - Да, он вроде как такой, не так ли?
- Определенно, — говорит она.
- Разве это не делает меня его маленьким пухлым подхалимом-другом? — спрашиваю я, забавляясь.
- Ни за что. Она качает головой, позволяя своей руке скользить по моей груди. - Ты мой Зверь.
Ее прикосновение расслабляет, и я чувствую себя лучше из-за этой интерпретации одного из ее любимых мультфильмов. Если у нас когда-нибудь будут дети, может быть, я разрешу им посмотреть его, в конце концов. - Разве он не убил Гастона в конце?
- Нет, — спокойно говорит она, продолжая нежно проводить рукой по моей груди. - Зверь — герой. Гастон умер, потому что он Гастон, и он не может остановиться, пока не победит или не умрет. Запрокинув голову назад, чтобы посмотреть на меня, она добавляет: - Зверь даже пытался спасти Гастона, но не смог. В конце концов, Гастон получает ровно столько веревки, чтобы повеситься, что он и делает.
- Это звучит как Гастон, — торжественно замечаю я. Я не помню, правда ли это о фильме, но это точно о Матео.
Она кивает, снова кладя голову мне на грудь.
- Ты считаешь, что мне следует продолжать работать на него. Это не вопрос, но она все равно отвечает мне.
- Я думаю, ты справишься. Ты герой. Ты должен попытаться спасти его, сколько бы раз он ни пытался повеситься.
Я качаю головой, удивляясь, что она может считать меня героем.
Мне стало немного не по себе, потому что я знаю, что она права.
Матео мог бы штурмовать врата ада, а мой придурок бежал бы за ним, пытаясь отогнать демонов.
Глава Двенадцатая
Так как вчера я взял выходной, сегодня нужно многое сделать. Очень многое .
Я начинаю рано, направляясь к Матео как раз вовремя, чтобы успеть позавтракать. Он за столом, читает газету и пьет кофе. Он бросает взгляд в мою сторону, когда я вхожу, но поскольку я не в его спальне посреди ночи, он, должно быть, не слишком беспокоится о возможности того, что я его убью.
Я не здороваюсь с ним сразу. Я иду на кухню, чтобы взять еду и кофе. Затем я сажусь на место Мэг за столом, прямо рядом с ним.
Наконец он говорит. - Хорошая ночь?
Я встречаю его взгляд, не удивленный. Его губы слегка изгибаются, но он возвращается к чтению своей статьи, даже не ожидая ответа. Я обдумала это со всех сторон. Я главный пособник Матео, поэтому, как только ярость утихла, конечно, я копнула немного глубже, попыталась найти его истинные намерения. Мне, конечно, пришло в голову, что он все равно подталкивал меня к тому, чтобы я продвигала мои отношения с Элизой вперед. Он знает меня — он, вероятно, думал, что мне понадобится еще пять лет, чтобы сдвинуть это дело с мертвой точки в том темпе, который я задал. Может, он просто хотел подтолкнуть меня. Может, это была не совсем угроза, может, это было просто пнуть меня в ускоренном режиме. Что-то приятное, чтобы загладить сцену в его кабинете в воскресенье вечером.
Поцелуй Матео после того, как он закончил тебя трахать.
Но я знаю, что это не так, потому что это была карточка. Его карточка, написанная его рукой. Он заказал цветы и специально оставил свою карточку, чтобы флорист вложил ее в букет. Они могли использовать любую старую обычную цветочную карточку в магазине, но он хотел, чтобы Элиза получила его карточку. После той ночи, когда мы были вместе, ночи, когда она полностью отдала мне должное, он хочет напомнить мне, что все это было основано на его лжи. Что Элиза может в конечном итоге узнать, от кого все это было, и, возможно, подумать, что это мог быть он на моем месте, и что бы это мне оставило?
Он оставил ей краткий путь, по которому она могла бы вернуться, если бы у нее возникло такое желание.
Конечно, я порвал карточку и выбросил ее в мусорку, прежде чем пришел сюда сегодня утром, но его карточки особенные. Если бы она увидела одну на его столе, когда мы выпиваем, или на подарке, который он дарит Мэг или Мие, она бы вспомнила, что тоже получила одну.