Она просто переворачивается.
Черт возьми.
Решив быть менее утонченным, я наклоняюсь и оставляю нежный поцелуй на подушечке ее плеча. Затем я продвигаюсь к ее ключице, переворачивая ее на спину, продолжая дорожку вдоль ее груди.
Она открывает глаза и сонной улыбкой мне улыбается. - Чем могу помочь?
- О, ты проснулась, — говорю я, притворяясь удивленным.
Ее сонная улыбка превращается в ухмылку, и она обнимает меня за шею, притягивая меня к себе, чтобы поцеловать ее. - Не можешь уснуть? — спрашивает она, когда я отстраняюсь.
Я качаю головой, глядя на ее прекрасное лицо, когда поднимаю руку, чтобы заправить ей волосы за уши. - Не могу спать, — подтверждаю я.
- Что у тебя на уме?
- Много всего.
Она улыбается. - Это невероятно конкретно.
- Когда ты хочешь иметь детей?
Ее брови поднимаются, очевидно, не рассчитывая на этот вопрос. - Не знаю. Я почти готова, когда ты готов, но ты, кажется, никуда не торопишься.
- Но когда они тебе нужны? — спрашиваю я ее, целуя ее в декольте, а затем снова глядя на нее.
Слегка прищурив глаза, словно пытаясь меня разгадать, она спрашивает: - А что?
Я не могу перестать ее трогать. Думаю, это ее тревожит, когда я провожу рукой по ее руке к локтю и обратно, хватаю ее запястье и подношу его к губам, оставляя там легкий поцелуй.
Вдруг она хмурится и пытается сесть. Я не позволяю ей; я хочу остаться здесь, удерживая ее подо мной. - Что не так, Адриан? Это из-за того, что случилось с Матео? Что-то еще случилось?
Я качаю головой, спокойно встречая ее тревогу. - Нет. Просто… знаешь, сейчас творится какая-то хрень, а я отвечаю за некоторые из самых опасных операций.
- Но ты всегда отвечал за все это, и у тебя всегда все было хорошо, — отмечает она.
- Я никогда не беспокоился о том, есть я или нет. Ты была скорее фантазией, чем реальной целью. Я знал, что ты свет в конце туннеля, но… не знаю. Не думаю, что я когда-либо ожидал его достичь.
Она хмурит брови. - Ты на самом деле не хотел меня?
Я почти усмехнулся на это. - Нет, я хотел тебя больше всего на свете. Иногда ты просто так долго гонишься за чем-то, что даже не можешь представить, что действительно это получишь. А может, и получишь, но не знаешь, что с этим делать.
- Я думаю, ты прекрасно понял, что со мной делать, — уверяет она меня с иронией.
Я останавливаюсь, пытаясь найти нужные слова для объяснения. - Я не знаю, как быть тем человеком, которым я был раньше, и тем человеком, которым я стал с тобой.
Элиза обдумывает мои слова, ее пухлые губы поджимаются. Я уже готов сдаться, потому что эти губы, но затем она говорит: - Может, ты и не хочешь. Может, пора перейти в новую фазу жизни, стать… смесью того и другого. Или чем-то совершенно новым. Тем, что делает тебя счастливым.
- Раньше я никогда не был таким, — говорю я ей.
- Ну, может, в этом и проблема. Может, так и должно было быть. Нет смысла сейчас об этом думать, просто радуйся, что ты нашел выход из этого и цени то, что у тебя есть. Что ты и делаешь, — добавляет она, протягивая руку и лаская поврежденную сторону моего лица.
Я поклялся, что не скажу этого, но ничего из того, что она мне сказала, не отговорило меня от моего глупого плана, поэтому я говорю.
- Я люблю тебя, Элиза.
Улыбнувшись мне в ответ, она без малейшего колебания говорит: - Я тоже тебя люблю, Адриан.
Я в это не верю, пока нет. Может, это правда, и я слишком скептически настроен, а может, она просто так говорит, потому что она Элиза, и она добрая, и она заботится обо мне, и она планирует полюбить меня, когда-нибудь...
Мне просто нужно было услышать это сейчас, на случай, если я не смогу услышать это позже.
- Не грусти, — шепчет она. - Это не должно тебя огорчать.
Я пытаюсь улыбнуться, чтобы успокоить ее, но ничего не получается.
- Я серьезно, — говорит она, неправильно понимая мой ответ. Она знает, что я всегда сомневаюсь в ее искренности, списывая все на ее "программирование". Встретившись со мной взглядом, удерживая мое лицо обеими руками, чтобы я не мог отвести взгляд, она говорит мне: - Ты лучший мужчина, которого я когда-либо встречала в своей жизни. Я была бы сумасшедшей, если бы не любила тебя.
Не знаю, в ее словах ли дело или в суровом взгляде глаз, но что-то пробивается. Это одновременно и хорошо, и ужасно, словно меня медленно давит тяжкий груз, но это груз чувств, к которым я никогда не мог получить доступ. Я каким-то образом тоскую по чему-то, что у меня уже есть, и даже когда мои пальцы скользят по телу Элизы, мне кажется, что я никогда не смогу до нее дотянуться.
Я не могу выразить словами то, что чувствую, поэтому делаю это единственным известным мне способом.
И я не пользуюсь презервативом.
Глава Двадцать Первая
Мне чертовски надоело ходить в крыло дома Матео.
Я чувствую себя чертовски подавленным всю дорогу туда. Элиза снова спит, и все, чего я хочу на свете, это лежать рядом с ней, держа ее в своих объятиях, но есть слишком много вещей, о которых нужно заботиться. На всякий случай, если меня убьют, мне нужно знать, что жизни, за которые я отвечаю, будут в хорошей форме.
Дверь приоткрыта, не заперта, и я вижу, что внутри все еще горит свет. Я ожидал, что они будут спать, чтобы этот визит был таким же, как мой последний, но Матео никогда не спит со включенным светом.
На этот раз я стучусь в дверь Матео.
- Входи, — зовет Мэг.
Осторожно открывая дверь, я немного беспокоюсь о том, что увижу.
На кровати Матео с Мией и Мэг... и доска для игры в Скрэббл.
Первая часть не удивляет меня так сильно, как вторая, и я хмурюсь, глядя на эту сцену. Мэг и Миа обе в пижамах, но Матео еще не разделся для сна. Его пиджак снят, рукава рубашки закатаны, но он выглядит как дома в центре, девушки по обе стороны от него, как на ужине.
Мэг загорается, когда видит меня. - Адриан! Присоединяйся к нам.
- Какого черта вы, ребята, делаете? — спрашиваю я.
Миа оглядывается на меня через плечо. - Мэг не может спать.
- А когда Мэг не может спать, никто не спит, — говорит Мэг о себе.
- Вы, возможно, думаете, что некоторым из нас стоит приехать, ведь некоторым из нас приходится рано вставать на работу, — добавляет Миа.
Мэг заключает: - Но вы ошибаетесь.
Миа кивает, переставляя фишки Скрэббла.
Мэг хватает мешок и начинает отсчитывать мне плитки. - Давай, Адриан. Присаживайся.
- Я действительно не хочу играть в Скрэббл.
- Пожалуйста? — просит она, сверкая щенячьими глазками и надувая губки.
- На меня это не подействует, — говорю я ей.
- Винс сказал мне, что ты лучший. Он сказал мне, что ты даже победил Матео. Я не могу выразить тебе, как сильно я хотел, чтобы этот момент наступил. Я буквально фантазировал об этом.
- Мы с Мией и Адрианом? — спрашивает Матео, изогнув бровь.
- Играем в Скрэббл, — говорит она, закатывая глаза.
Осторожно посмотрев на всех троих, я решаю, что это не моя проблема, и качаю головой. - Мне нужен Матео на минутку.
- Нет, — говорит Мэг, качая головой. - Извини, приятель. Уже за полночь; он весь мой до утра.
- Это не может ждать до утра.
- Это из-за Кастелланоса? — спрашивает Мэг, на этот раз серьезно.