Это могло бы быть забавно, я думаю, увидеть свою возможность вызвать еще больший хаос.
— Да, пожалуйста, — сладко отвечаю я, заставляя обоих мужчин повернуть головы в мою сторону. Лицо Уайтта светится неподдельной радостью, он точно знает, в какую игру я играю. По сравнению с этим, выражение лица Дженсена - ледяная ярость. Его глаза полны ревности, которую он не имеет права испытывать, и это заводит меня. Знание того, что он все еще чувствует то же самое, заставляет меня облизывать губы и рассматривать обоих мужчин передо мной, продолжая играть в эту игру. — Я жду, Уайт. — Говорю я, улыбаясь ему, делая вид, что Дженсен не стоит надо мной, свирепо наблюдая за сценой, разыгрывающейся перед ним.
— Да, мэм! — С готовностью отвечает Уайтт, прежде чем подскочить ко мне, взволнованный возможностью позлить своего брата.
Дженсен стискивает зубы, прежде чем понимающая ухмылка сменяет его убийственное выражение. Он поворачивается к тупице, пытающемуся взять солнцезащитный крем, и пихает Уайтта на несколько футов в воду. Я заливисто смеюсь, когда вода захлестывает Уайтта, волна за волной.
— Не так весело, как кажется? — Кричу я с очередным смешком. В ответ он поднимает палец в воздух. Послание для нас, в которое я предпочитаю верить, означает, что я люблю тебя.
Дженсен стремительно приближается ко мне, достигая меня четырьмя длинными шагами, прежде чем наклониться и зависнуть всего в нескольких дюймах от меня.
— Ты думаешь, что эти твои маленькие игры забавны?
Я улыбаюсь ему в ответ.
— Ты думаешь, я позволю другому мужчине - даже моему брату - прикасаться к тебе? — Он дышит мне в лицо. — К черту это, Серенити. Он может защищать тебя, как будто ты его кровь, но он все еще всего лишь мужчина, а ты - воплощенное искушение.
Я открываю рот, чтобы возразить, но он заставляет меня замолчать, прежде чем я успеваю вымолвить хоть слово.
— Не твоя очередь говорить. Мы можем быть друзьями, — он поднимает пальцы, чтобы подчеркнуть это слово воздушными кавычками. Слово "друг", кажется, оскорбляет его, что вызывает у меня лукавую усмешку, когда он продолжает. — Но мы не всегда были друзьями, а это значит, что я не буду сидеть сложа руки и наблюдать, как это происходит. Я бы скорее отрубил ему руки, чем позволил прикоснуться к тебе. Или я бы выжег себе глаза, если бы не смог помешать этому случиться.
Я не могу сдержать смех, который вырывается у меня, когда я качаю головой.
— Ты сумасшедший, Дженсен.
— Ты даже не представляешь, насколько верно это утверждение, моя дорогая. В любом случае, будь добра, хоть раз будь хорошей девочкой и позволь мне нанести этот крем для загара, или сделай это сама? Грейсон никогда не узнает, я клянусь.
Я медленно поднимаюсь и беру предложенный мне флакон крема для загара из его рук. Опускаясь обратно на стул, я наблюдаю, как он переводит дыхание.
— Конечно, разве я не всегда хороша? — Спрашиваю я. Он медленно отступает, наблюдая за мной пристальным взглядом, когда я начинаю наносить лосьон на все тело. — Ну? Разве я не хороша? — Я повторяю, провоцируя его похвалить меня.
— Твою мать, Серенити. — Он рычит, прежде чем ухмыльнуться. — Одни неприятности. — бормочет он, прежде чем вернуться к своему полотенцу и плюхнуться под зонт. Я улыбаюсь от уха до уха, когда Уайтт возвращается из воды.
— Это было забавное маленькое шоу. — Замечает Уайтт, выплескивая на меня холодную океанскую воду, из-за чего я отбиваюсь от него.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Я понимающе улыбаюсь, когда он снова устраивается рядом со мной.
— Да, хорошо. Тогда рад, что я зря утонул. — Мы оба смеемся, что только привлекает внимание Дженсена, и он снова обращает его на нас.
Не мы, быстро понимаю я… а я сама.
Мой взгляд не отрывается от Серены, когда Грейсон появляется снова, пытаясь убедить ее в правоте своих слов, фактически умоляя ее выслушать и нанести крем для загара. Хитрая ухмылка растягивает мои губы, зная, что в этот момент она спорила просто для того, чтобы поспорить. Я смотрю, как она и Уайтт только мучают его. Они втроем препираются, поддразнивают и смеются, когда вечернее солнце превращается в темные облака у берега, накатывающие вместе с приливом. Яркие золотые лучи света пытаются пробиться наружу, борясь за господство в угасающем свете дня.