Отец вряд ли был бы героем войны поступи иначе, чем поступил. Он оставил погибшую жену и двухлетнего сына на попечение пришедшей в сознание бабушки и бросился помогать соседям выкапывающим своих родных из под развалин. Я выжил, бабушка выжила — отец нет. Он погиб в ту же ночь, защищая район от убийц, после того, как расстрелял в обезумевшую толпу мародеров три обоймы из наградного ТТ. После чего, был буквально разорван взбесившейся толпой. Очевидцы рассказывали, что когда толпа его накрыла он продолжал стрелять до последнего патрона. А потом подоспели жители нашего махалля, вооружившиеся подручными средствами и уже они рвали мародеров на части. Так, что мои родители жили недолго, счастливо и умерли в бою…в один день. Как подобает фронтовикам.
Я пролежал в коме почти два месяца, бабушка от меня не отходила ни днем, ни ночью. Даже ночевала в госпитале, на полу у моей кровати. Всю заботу о похоронах папы с мамой и нашем с бабулей пропитании, лекарствах и всем остальным, взяли на себя наши соседи. Они же строили нам новый дом. Из кирпича. Но мы не долго оставались в Ашхабаде, бабушка стала плохо себя чувствовать. Кашляла кровью, у нее часто болела грудь. И по рекомендации врачей, мы уехали из Туркменистана в Ялту. К родне бабушки.
Я не разговаривал и не играл в обычные детские игры до пяти лет. А листал книги, любые и так же облазил, в одиночку, все деревья в окрестности километра от нашего дома. Вот такие появились у меня привычки, как определили врачи — в следствии перенесенной контузии. Но они ошибались, я мог разговаривать с папой и мамой, что и делал, когда они во сне приходили ко мне. Моя хитренькая бабуля усердно подсовывала мне учебники младших классов — так как мне было все равно, что листать. Но когда я в пять лет сказал, что читать «Родную речь» не интересно и считать, мне тоже скучно. Она долго молчала и только плакала. А затем сказала, что я редкостный ленивец, совсем ее не люблю и она мне этого не забудет никогда. Вот так.
Тем не менее, я наблюдался врачами до семи лет, хотя в школу пошел в шесть лет и сразу во второй класс. Однако учиться мне не нравилось — скучно. У меня сформировалась исключительная память, образовался очень приличный словарный запас и проявились неординарные аналитические способности. И самое главное — я заполучил огромное шило в заднице, по определению деда Вани, главы нашей семьи. Он работал водителем дежурного автобуса курортной автобазы Ялты и был неординарным человеком с очень сложной судьбой. В кругу друзей, он себя называл — трижды врагом народа. Первая его жена, начальник Ялтинского главпочтамта, была реабилитирована на третий день после расстрела в 1937 году. Раз враг. Сам он, начальник автопредприятия Иван Буримский, бросил в горкоме партбилет со словами: «Родина у нас одна, гражданин начальник, но вот партии я не нужен. Теперешний.» И как-то не нашлось товарисча, который бы донес эти слова, бывшего члена партии, бывшего немалого начальника местного уровня и депутата горсовета, до соответствующих инстанций. Провинция. Это было два.
Истины ради, нужно отметить, что эта часть биография помогла ему стать надежным связным Ялтинского партизанского отряда в период оккупации. И после всего этого, он проработал шофером до конца своей жизни и это бывший водитель бронеавтомобиля самого товарища Фрунзе. И третье — его вторая жена, как и первая была урожденной Колесовой. Родные сестры с моей бабулей Клавдией. Однако в своем первом браке, бабушка Лизавета была замужем за главным технологом уральского завода и ее фамилия была Шехтер. А ее муж, так же расстрелянный враг народа, был немцем по национальности. Вот так и было — трижды враг народа и почетный гражданин города Ялты. С которым здоровкался, каждый второй взрослый житель города и поэтому ходить с дедом — было мучением для моего склада характера.
Был у дедули и существенный недостаток, он очень любил расписать пульку и только ее. Хотя виртуозно играл во все карточные игры — от бриджа до трыньки. А так как, даже с постоянными партнерами серьезная запись занимает минимум часов пять, практически каждую субботу у него была всенощная. В основном, приятели играли в санатории, в «дежурном» номере люкс. Так как один из троих заядлых любителей преферанса был, по совместительству так сказать, заведующим санатория.