— Чего-чего?
— Ну когда вам удобно — по субботам или по воскресеньям?
— Разумеется, по выходным. А еще лучше — во время отпуска, — отвечает серьезно.
— Всего десять лекций — на уровне ликбеза.
— А что потом? — уточняет Полина.
— Потом — опять лекции. Пока не приобретут компьютеры. У нас пока только один — на весь институт.
— А когда их приобретут?
— В двадцатой пятилетке, — проинформировал вошедший Роман Грызлов. — Ты что, наш институт не знаешь, что ли?
— Кто же читает лекции, Ром?
— Потапыч, с военной кафедры. По совместительству, так сказать, общественное поручение. — Ромка многозначительно улыбнулся и глянул на Глеба. Но тот продолжал писать: насчет общественных поручений он шуток не разделяет. — Нам Потапыч так и заявил: «Без компьютеров мы жить не можем!» А когда я его спросил, как, дескать, это будет выглядеть и зачем, он ответил: «Вот этого я еще не знаю. Но — не можем, это всем ясно»… — Ромка снова бросил взгляд в сторону Глеба, но его лицо оставалось каменным.
Грызлов протиснулся к столу заведующего.
— Я, собственно, зачем пришел-то. Тут нужна твоя подпись, Глеб. На нашем пособии. — Он вынул из папки какие-то бумаги, положил их на стол перед Сухоруковым. Тот перевел недоуменный взгляд с бумаг на Романа. — Мы же с тобой пособие написали, забыл?
— А-а, — вспомнил Глеб и заулыбался, стал листать написанные и перепечатанные тексты.
— Нормально, сбацал, а? — не дождавшись, видно, заслуженной похвалы, оценил себя Грызлов. — Тебе осталось подписать. А заодно подмахни и это. — Роман положил перед ним другой листок. — Направление на мою стажировку. В Афины. Надеюсь, ты не возражаешь?
Глеб подписал обе бумаги. И вдруг поднял глаза, встретился с Полиной взглядом. Она тут же отвела его в сторону, но было поздно — Глеб уловил усмешку.
«Ну и дура! — обругала себя Полина и направилась к выходу. — Нужно было показать, что ты обо всем этом думаешь, очень нужно? В конце концов, соавторство — вещь почти узаконенная. Ну нет у завкафедрой времени на научно-методическую скукомотину, ну где его взять? А в план каждый год что-то вписывать надо. И не твое это вообще дело. И если не умеешь, как Роман: «А заодно и это…» — так молчи и не ухмыляйся. Кому ты что доказала? Ромке на твое мнение начхать. А Глебу… ему не совсем, в том-то и дело. Потому что отрицательных эмоций у заведующего кафедрой и без тебя хватает. И эту твою ухмылочку он при распределении нагрузки обязательно вспомнит. А то и раньше…»
— Полина Васильевна, — окликнул Глеб, когда она взялась за ручку двери, — я к вам сегодня на экзамен приду, не возражаете?
— Возражаю! — откликнулась Полина нарочно кокетливо и обернулась: так ли Глеб воспринял шутку? Ведь все равно придет, зачем же спрашивать?!
Но заведующий смотрел на нее жестко, давая понять, что словоблудству тут не место и не время.
И он, разумеется, прав. С Железной Леной Полина себе этого не позволила бы.
В коридоре глянула на часы и прибавила шагу: в девять тридцать назначена встреча в деканате. Дротов и администрация.
На экзамен Глеб пришел без опоздания. «Боится пропустить Боровскую, — поняла Полина. — Чтобы экзаменатор, чего доброго, не сыпанула и без того травмированную студентку».
— А где Дротов? — шепнул завкафедрой, усаживаясь за стол. — Опять что-то выкинул?
Полина пожала плечами и пригласила первого.
Все шло хорошо, группа сильная, никаких сюрпризов тут быть не может. Глеб уже начинал поерзывать на стуле, собираясь уйти.
Села отвечать Юлова. Полина откинулась на спинку, приготовилась слушать. Ответы Юловой обычно доставляли истинное удовольствие, и Полина втайне порадовалась, что завкафедрой не ушел.
Но Юлова сидела, глядя на чистый лист бумаги, и молчала.
— Пожалуйста, начинайте.
Юлова молчала.
— Что случилось? Вы себя плохо чувствуете?
— Нет, нормально. Я не могу ответить на первый вопрос.
— Отвечайте на второй.
Юлова начала что-то неуверенно мямлить.
Полина наклонилась было к Глебу, чтобы объяснить: дескать, что-то не так, Юлова — одна из самых сильных. Но Глеб ее опередил:
— Совершенно беспомощный ответ. Явная двойка.
— Да нет, Глеб Андреевич, это…
Но тут в дверь просунулась голова лаборантки:
— Глеб Андреевич, вас междугородная вызывает.
Глеб ушел. Юлова снова замолчала.
— Да что с вами случилось? Что-нибудь дома?