Юлова вдруг поднялась с места и выбежала из аудитории.
Придется ставить двойку.
Но тут вся группа встала на защиту Юловой:
— Полина Васильевна, не ставьте! У нее дома несчастье.
И все наперебой стали рассказывать. Оказывается, ее отец, инвалид второй группы, отправился вчера в Москву заказать очки — Юловы жили в пригороде. Взял вое имеющиеся деньги — может, что попадется — и поехал. В городском транспорте ему вдруг стало плохо: Петр Иванович сердечник. Пока вызывали «скорую», пока его откачивали, кто-то вытащил у него деньги. А может, сам потерял. Но когда он очнулся, полез в карман и ничего там не обнаружил, ему снова сделалось плохо.
— А много денег-то было? — поинтересовалась Полина.
— Много, — ответил кто-то.
— Для Юловой много — когда больше рубля, — усмехнулась Боровская.
Но ее оборвали:
— Там была вся его зарплата.
Получал Петр Иванович, как Полина знала, девяносто рублей. Плюс пятьдесят — пенсия жены, тоже, инвалида. И когда он понял, что лишил семью своего месячного заработка, он не смог этого перенести.
Сейчас Петр Иванович в больнице. Инфаркт. Мать тоже с сердечным приступом — дома. Понимая, что значит для Юловой лишиться сейчас стипендии, Полина, не дожидаясь лишних просьб студентов, поставила Юловой три.
— Ну как сдала группа? — поинтересовался Глеб, когда Полина пришла на кафедру.
— Блестяще, — похвасталась Полина. — Деканат будет доволен: только одна тройка, у Юловой. А остальные…
— Как «тройка»? Это был явно неудовлетворительный ответ. Я же слышал.
— Да, но когда вы ушли…
— Не хитрите, Полина Васильевна, у вас это плохо получается.
— Понимаете, Глеб Андреевич, у Юловой несчастье. Отец в больнице…
— Болезнь отца к ведомости не пришьешь, — перебил ее Глеб. — И вы это знаете не хуже меня. Я объявляю вам… — «…выговор», — произнесла про себя Полина. Но Глеб сказал: — Служебное несоответствие.
— Ты чего тут сидишь? — Полина вздрогнула от неожиданности. В дверь аудитории, куда она пришла посидеть после экзамена, просунулась голова Галки Леоновой. — Я тут, кажется, учебник оставила, не видела? — Полина отрицательно покачала головой. — Ты что, потеряла дар речи? — засмеялась Галка и вдруг уставилась на Полину. — Что случилось? — спросила испуганно.
— Ничего, — ответила Полина.
Галка подошла к ней вплотную, положила руку на плечо, заглянула в глаза:
— Не ври. Я же вижу…
У Полины вдруг защипало глаза. Она стряхнула Галкину руку, отошла к окну.
— Стекла грязные!.. — произнесла после паузы, с треском распахнула окно, впуская свежий весенний воздух.
В доме напротив чья-то детская рука выстукивала пальцем на пианино «Солнечный круг». Сбивчивые, неуверенные звуки вылетали в форточку, рассыпались по переулку.
— Что все же произошло? — настаивала Галка.
— Ничего. Глеб объявил мне служебное несоответствие.
Леонова присвистнула. Некоторое время они молчали. Галка полезла в сумку, достала яблоко, разломила крепкими пальцами, протянула половинку Полине.
— Да отстань ты!
— Возьми, возьми фруктовину, — уговаривала Галка. — Расскажи, за что несоответствие?
— За тройку Юловой.
— Юловой? Этой отличнице? — удивилась Галка. — Но ведь Глеб понимает, что…
— Ничего он не хочет понимать, — перебила Полина, откусывая яблоко. — Присутствовал на экзамене, а у Юловой было какое-то шоковое состояние. Отец в больнице, мать и восьмидесятилетняя бабка — дома… — Полина поперхнулась яблоком, закашлялась так, что на глазах выступили слезы. — Ты еще со своей «фруктовиной»! — Зло швырнула огрызок в корзину для мусора.
— Не переживай. Может, все еще… — Галка замолчала, почувствовав, что ее утешение звучит фальшиво. — Да-а, подарочек накануне переаттестации, — произнесла наконец. — И Дротов вдобавок, и Боровская…
«Солнечный круг…» — сбиваясь, снова и снова начинал ребенок.
— Ладно, перебьемся. — Полина отвернулась от окна, подошла к доске. — Переаттестация — процедура формальная. — Вывела на измазанной меловой пылью доске пальцем круг почти правильной геометрической формы.
— А Глеб возьмет и нарушит эту формальную процедуру, — голосом, которым диктор тетя Валя рассказывает с телеэкрана малышам вечернюю сказку, проговорила Галка.
— Ну, Глеб еще не последняя инстанция. Существует ведь совет факультета…
— …во главе с Железной Леной, — подсказала Галка. — А ты уверена в ее чувствах к тебе?
— В конце концов, — пририсовала солнечному кругу много-много длинных лучей, — можно апеллировать в институтскую конкурсную комиссию.