«Господи, как хорошо, что у меня есть дом. У других — только работа. Да, если бы не Володя и Дашка…»
VII
Желтый песок и желтое солнце, голубое небо и голубые горы. И ни с чем не сравнимый звук накатывающейся волны, когда слушаешь его, лежа у кромки прибоя, ощущая всем телом мягкое покалывание брызг.
Волна подбирается не торопясь, вроде бы лениво, вроде бы с неохотой набирая силу. Набухает исподтишка, поднимается выше, нависает над берегом и, не выдержав собственной мощи, ухает с размаху на прибрежную гальку. Потом вдруг затихает, с покорным шипением отступает назад. Испустит дух — и снова. И шумит, шумит галькой, откатываясь назад.
Прежде, говорят, берег был иным — мелкая, обсмакованная морем галечка в крупном желтом песке, на который волны выбрасывали полудрагоценные камни: сердолики, хризолиты, аквамарины… Теперь от прежнего пляжа остался лишь этот небольшой клочок — побережье усыпано пыльной колкой щебенкой, навезенной для укрепления берега, который разрушили, забирая песок для стройки.
Лежать бы так вечно, слушая шум волны и не думая ни о чем — ни о переаттестациях, незачетниках, Глебах…
На последнем заседании кафедры обсуждалась перестройка высшей школы.
— Сейчас, товарищи, — сказал Глеб, открывая заседание, — настал момент… и правильно настал, — обвел собравшихся строгим взглядом, — говорить о недостатках больше, чем о достижениях. Вот давайте поговорим. — И, не дожидаясь, когда кто-то проявит инициативу, начал первым: — Интеллектуальный потенциал страны, который мы, в частности, создаем, зависит от нашего отношения к делу… — Глеб говорил с пафосом, весомо, и Полина подумала, что раньше недооценивала в нем способности оратора. — …Перестройки всего нашего сознания, нашего мышления. Всем нам надо в корне изменить прежде всего образ мышления.
— До этого, выходит, все мыслили неправильно? — хмыкнула Галка Леонова, но Глеб, не обратив внимания, продолжал:
— Отбросьте все страхи — больше критики, инициативы. Мы с вами выпускаем продукцию особого рода — духовную! Интеллектуальный фонд страны. Тут не должно быть брака…
— Верно говорит, смотри-ка! — наклонилась Полина к Галке.
— Качество, — продолжал Глеб, — вот что сейчас требуется.
— Только сейчас? — не сдержавшись, вполголоса вставила Полина.
Глеб, однако, услышал.
— Сейчас особенно, Полина Васильевна.
К ее удивлению, Глеб не обиделся, смотрел на нее мягко, даже доброжелательно.
— У нас для этого есть ориентиры: постановления, инструкции. И новейшие технические средства обучения: магнитофоны, телеклассы. Будем говорить с администрацией о скорейшем введении компьютеризации…
— Глеб Андреевич, — обратилась к нему с места Полина. — Когда будете говорить о компьютерах, то попросите, пожалуйста, мела. На третьем этаже — ни в одной аудитории нет.
— И на втором тоже, — подсказал кто-то.
— Ладно, с мелом утрясем, — улыбнулся Глеб. И продолжал, укоризненно глядя на присутствующих: — Мы, товарищи, забыли об одном важном моменте: у нас пока что нет обязательного высшего образования. А мы всех тянем, тянем, уговариваем учиться. Только со слабыми и работаем. Сейчас настала пора думать не о вале, а об индивидуальности…
Полина вспомнила Дротова: «Где он сейчас?»
— А чтобы воспитать высоконравственных, духовно богатых людей, — продолжал заведующий, — нужно самим быть личностями.
— Всего лишь навсего? — хихикнула Галка, но Глеб и глазом не моргнул.
— Двоек теперь ставьте сколько влезет: количество преподавательских ставок не зависит от отсева. — Сделал паузу, пережидая вспыхнувшие аплодисменты, и, окинув сидящих слегка лукавым взглядом, продолжил: — Но уж коль взялись себя критиковать, то будем последовательны до конца. Дело вот в чем. Деканат в этом году посылал запросы-анкеты на выпускников нашего института по месту их работы. Давно уже об этом говорилось, и вот теперь удалось осуществить связь науки, так сказать, с производством. Результаты этого анкетирования, к сожалению, весьма и весьма не в нашу пользу. — Глеб сделал паузу. Вздохнул. — Скажу вам, мои дорогие коллеги, — он переводил взгляд с одного на другого и таким образом обращался как бы к каждому персонально, — мне было очень не по себе на том совещании при декане. Когда зачитывались эти черные списки некоторых выпускников, наших дипломников…
— А нельзя ли конкретнее? — попросили из зала.
— Пожалуйста, можно и конкретно. В этом списке была, скажем, Стрёмина, дипломница Леоновой…