8.
С мамой по этому поводу больше не разговаривала. Да и что за ерунда пришла ей в голову? Как Саммер может быть плохой, она ведь такая милая!
Мы встречались каждую неделю и весело проводили время. Конечно, всё это делалось в тайне, потому что ни я, ни она не хотели, чтобы мама узнала, что мы продолжаем общаться. Она могла бы поставить крест на нашей дружбе, что она уже и сделала, пускай и намёком.
Никогда в жизни мне не было так трудно. Обычно я всегда рассказывала родителям о своих похождениях, а тут приходится врать. То я к какой-нибудь Тильде, которая живёт в соседнем доме, то к однокласснице Пим. Не знаю, верили они или нет, но отпускали и даже давали деньги.
Я встречалась с Саммер около водонапорной колонке, которая находилась в плановых посёлках. Она постоянно гуляла там. Ей нравилось смотреть на чужие дома и представлять жизни других людей. Мне нравилось находится рядом с ней, поэтому я соглашалась на такие длительные прогулки.
Это было даже весело. Я быстро привыкла к тому, что Саммер называла плановые посёлки одним словом — «Племя». Она рассказала мне о какой-то игре, где создаваемое тобой существо проходило разные этапы и одним из них как раз было «Племя». Ну, что мне оставалось сделать, кроме как не согласиться?
Однажды, гуляя в этом самом Племя, мы набрели на дом. Доски его были прожжены и отсутствовали вовсе в некоторых местах. Забор, огораживающий его, был низким и хлипким, а за ним росла крапива. Саммер, оглянувшись, предложила изучить то, что внутри. Я сглотнула, подумав, что это, наверное, очень страшно, но моя подруга не боялась, и я постаралась перенять её эмоции.
Она подошла к калитке и вдруг послышалось кошачье мурчанье. Я подошла к Саммер и проследила за её взглядом. Она смотрела на кошку, сидящую около входной двери (четвёртая стена сеней, кстати, отсутствовала). Её белая шёрстка была местами испачкана грязью, но это не мешало ей выглядеть чертовски милой. Я достала телефон и включила видеозапись. Саммер улыбнулась в камеру и ловко перемахнула через калитку.
— Идёшь? — спросила она, но я лишь покачала головой. — Ах, ну да, мы же девочки послушные.
Эти слова породили во мне воспоминания о разговоре с мамой. Она говорила, что такие люди, как Саммер, хорошо не кончат. Быть может, она и имела ввиду именно это? Это ведь наказуемо, так?
В этот момент Саммер подошла к кошке и подняла её на руки. Мурчанье стало громче, но я не знала, будет ли слышно это на видеозаписи. Кошка прикрыла глаза и наслаждалась рукой Саммер, почёсывающей её беленькую голову.
— Я буду называть это «горелым домом», — провозгласила Саммер. — Интересно, тут кто-нибудь есть?
— В смысле?
— Трупы, не знаю, что-нибудь интересное.
— По-твоему, трупы, это интересно? — изумилась я, но Саммер лишь улыбнулась.
— Не знаю, но тут есть кошки. Думаешь, они были бы тут, если здесь никого не было?
— Кошки? — переспросила я и моя подруга казала в сторону.
Я перевела камеру туда, куда указывала Саммер и увидела вторую кошку, чуть меньше первой. Она тоже была белой, только с рыжим пятном на спинке.
Я не удержалась и погладила её, на что Саммер растянула губы в довольной улыбке.
— Это не так противно, ведь так? — спросила она.
Я кивнула головой. И правда, мне не было противно касаться уличной кошки, хотя мама ни раз говорила, что они могут переносить болезни. Саммер странно влияла на меня.
— Неужели я больше не брюзга? — ошарашенно поинтересовалась я у самой себя, смотря, как кошка трётся о мою ладонь.
— Посмотрим, это только первый этап, — сказала Саммер. — Вот когда ты поцелуешь лягушку…
— Ты целовала лягушку?! — переспросила я с нескрываемым отвращением. Моя подруга расхохоталась и произнесла сквозь выступившие слёзы:
— Ну, а что такого? Мне было лет восемь. Я думала, мало ли, может, принцем станет.
— И что? — спросила с интересом я.
— Не стала, но, что есть, то есть. По крайней мере после этого мне ничего не противно.
— А тогда было?
— Нет, это всего лишь лягушка, — на выпустила кошку из рук. — Пойдём!
Она прошмыгнула на задний двор, предварительно заглянув в яму, заполненную доверху углями.
— Как думаешь, что здесь произошло? — спросила она, взяв один уголёк в руку.
— Не знаю, может…
— Смотри! Там обуглившийся пакет! — закричала она и кинулась вперёд.
Её восклицание заставило меня охнуть. Камера чуть не выпала из дрожащих рук. А что, если там реально труп?
Но, несмотря на свой страх, я всё равно поплелась за подругой.
Та стояла над прожжённым в некоторых местах пакетом, надув губы.
— Я подумала, что это труп, — печально сказала она.