- Сплюнь ты, накаркаешь еще, – я засмеялась бесшабашности подруги.
Почему-то я почти не сомневалась, что как раз Ленка останется на своей должности. Обычно все неприятности валились именно на мою голову, словно я была магнитом, а бог решил наградить меня за все грехи, пусть даже несовершенные.
А за последний год их было пруд пруди. Сначала Борьку выгнали из детского садика, якобы из-за драки. Какую драку может устроить трехлетний мальчуган, я не понимала до сих пор. Затем меня пару раз затапливали соседи, отчего у нас отклеились обои в паре комнат, а на потолке появились разводы. Бригада, делавшая ремонт, умудрилась не только криво наклеить новые обои, но еще и испортить ламинат, на котором теперь красовались длинные царапины вперемешку с трещинами. И, как вершина на торте из неприятностей, мое сегодняшнее увольнение.
Остается надеяться, что притча о том, что как встретишь Новый год, так его и проведешь, в этот раз не сработает. Поменять что-либо за неделю до праздника мне вряд ли удастся.
Прощаюсь с Ленкой и иду на парковку, где меня дожидается моя старенькая «хонда». Лет ей уже о-го-го, до новой не доходят ни руки, ни бюджет, а на работу приходится ездить аж из Подмосковья. Точнее приходилось. Теперь надо бы найти что-нибудь поближе к дому.
Прорвавшись сквозь пробку на МКАДе, лечу домой, в родной Красногорск. И все бы ничего – и жилье хорошее, новое, и садик Борькин близко, и квартира моя собственная, на кровные деньги купленная – а все равно ощущение, что живу у черта на куличиках. Мне, как прожженной москвичке, это доставляет огромный дискомфорт. Сразу вспоминаются увещевания родителей, чтобы я ни в коем случае не продавала нашу трехкомнатную квартиру, вот вообще никогда и ни при каких обстоятельствах.
Интересно, а они учитывали под обстоятельствами тот факт, что может наступить день, когда мне банально будет нечем кормить своего ребенка?
По пути заворачиваю в магазин, закупаю на последние деньги кое-каких праздничных вкусняшек и мчусь к кассе. Прямо представляю выражение лица Борьки, когда он увидит среди покупок свой любимый «киндер».
Кассирша, пробив все товары, называет мне сумму, от которой вянут уши. Вот кто мне объяснит, что такого я взяла аж почти на весь мой аванс?
- Давайте без конфет, – подумав, отвечаю ей. Кассирша недовольно откладывает две коробки конфет, предназначенных в подарок коллегам, а я мысленно пожимаю плечами.
Не дай бог тебе оказаться на моем месте. А коллеги, надеюсь, поймут.
Наконец, добираюсь до дома, ставлю машину на парковку и выхожу на улицу. Сапоги тут же вязнут в жидкой серой массе, которая по идее должна именоваться зимним снегом. С трудом открываю подмерзший багажник, выуживаю оттуда ворох пакетов и направляюсь к подъезду, когда вдруг замечаю пару мужчин на детской площадке. Парочка окидывает меня до того сальными взглядами, что хочется немедленно залезть под душ и смыть с себя эту мерзость. Невольно ускоряю шаг и скрываюсь в подъезде под их пьяные зазывания. Все, дома.
Сидевший с соседкой Борька возится с конструктором где-то в глубине квартиры, пока тетя Надя помогает разобрать пакеты. Вот с кем мне точно повезло, так это с ней. О соседях сверху такого точно уж сказать нельзя.
- Я Бореньку покормила, на плите еще картошечка горячая, ты тоже поешь, – напоследок напутствует тетя Надя. – И, как будет время, заходи, чайку попьем.
Она подмигнула, и я улыбнулась. В преддверии праздников такие приглашения стали все чаще, а идти с пустыми руками не хотелось. Ладно, куплю завтра зефир и зайду обязательно.
Закрыла за соседкой дверь, провернула в замке ключ и вернулась в комнату. Борька гордо водрузил на верхушку башни покатую крышу и весело захохотал.
- Это у тебя что такое?
- Башня, как там.
Борька тычет в лежащую рядом с ним на полу книгу, и я с удивлением узнаю в ней энциклопедию по достопримечательностям мира. Вот тебе и сынишка дизайнера!
- Это ты по примеру построил? – Борька кивает, и я чувствую, как во мне поднимается материнская гордость. – Молодец какой. Давай так: завтра ты еще посидишь с тетей Надей, а вечером мы с тобой построим что-нибудь вместе.
- Ты же обещала…
Борька состроил плаксивые глазки, и я мгновенно вспомнила. Да, обещала, что воскресенье мы проведем вместе. Чувствую себя худшей матерью на свете. Ну вот кто знал, что меня сегодня с работы выгонят? Сын уже чуть не плачет, и я запоздало достаю из кармана «киндер». Слезы высыхают почти тут же, остается лишь обиженное сопение носом.