- И тебе вечерок добрый, Демьян! – знакомцы обменялись крепкими рукопожатиями. – Да вон, недалече от Первоградья подобрал. Телёнком дурным по полям носился, знать, полевика перетрусил! – ладонью мужик указал вдаль и залился хохотом, вторя воспрянувшей страже неподалёку.
- Эй, ты! Откуда выполз, непутёвый? Из Глухо́вки что ль? – Демьян взялся поддерживать соратников, жмурясь в смехе, перчаткой бия колено.
Владислав тут же вообразил эту отринутую всеми Богами деревню, где людские создания существуют в землянках и веками не лицезрят мира, обрастая смрадной грязью злобы да невежества. Порываясь съязвить, мужчина намеревался заставить обидчиков пожалеть о насмешках, подкрепляя слова куском породы, коим уже замыслил размозжить головы, но сдавленный в деснице булыжник остался непотревоженным, повинуясь воле чудом унявшему пыл парню.
Регочущие стражники насилу затихли, участливо штудируя протянутую Любимом бумагу, а после, сверяя её со своими списками, обступили безгласного незнакомца:
- Величать то тебя как прикажешь? – сокрытые латами и решётками полуоткрытых шлемов люди одинаково упирались руками в пояс, ничем не отличаясь друг от друга.
Их здоровущие тела укрупнялись шершавыми, иной раз подёрнутыми коррозией нагрудниками, которые возвышали караул над простолюдинами. Лица служителей оставались спрятанными, посему только глаза могли выдать концентрирующиеся за железом эмоции, готовые в любой миг выплеснуться наружу.
Вопрос озадачил Влада не меньше чем диковинное прозвище извозчика, делающее всё вершащееся подобием спектакля, где подбор актёров проистекал в недоступном прогрессу селении, чьи жители упиваются архаикой. Представься мужчина истинным именем, не придётся ли уплатить за скоропалительное предпочтение своего отца? Если этот мир всего лишь давно минувшие лета, то возможно проблем удастся избежать, но вдруг планида подшутила и забросила Владислава в альтернативную реальность, что тогда? Заставят ли горстями уплетать прах собственных сожжённых пальцев, принуждая сознаться в пособничестве Сатане, или знакомство окончится краткой расправой, в коей иноземец с вываливающимися наружу кишками будет тщиться собрать их обратно, покорно осуществляя веления палача-кукловода?
Скорое осознание невозможности позвонить вездесущему Юрию Павловичу щедро вознаградило Влада осторожностью, которую тот наверняка не собирался растрачивать впустую, дерзя вооружённой страже:
- Вл…Влад…Владимир я! По батюшке – Демьянович! – скользя с повозки, мужчина кивнул, приложив кулак к груди.
- Быть того не может! Чудной какой-то…. Куда путь держал, юродивый? – караульный недоверчиво озирал выправившегося во весь рост парня, перебирая пальцы на эфесе.
- Учёного я искал, хотел узнать как…. – прокашливаясь, Влад замялся. – Вопросы у меня есть….
Волна подавленной ухмылки всколыхнула ораву:
- В самом деле? Так вот он, грамотник наш – встречай! – Демьян яро хлопнул по спине вышагнувшего вояку – Ну-ка, Василий Фёдорович, истолкуй науку гостю необразованному! – срываясь, он всё же захохотал.
- Будет тебе урок, олух! – живо подхватывая забаву, угождающую приятелям, воин взялся деловито рассказывать. – Это – право! – Василий поднял пучок устилающего землю сена, которое сыпалось с ломившихся травой телег, и пристроил его в правый сапог Влада. – А тут, стало быть – лево! – выдёргивая несколько колосков у волочащего вязанку старика, стражник просунул ветоши за голенище слева. – Вот теперь ты и про-све-щён! Шаго-о-о-о-м марш! – опираясь Владиславу на плечи, смеясь, словно заведённый и теша собравшуюся кругом гурьбу, ратник еле-еле не рухнул ниц.
Мужики да бабы, вертавшиеся из полей, перекликались между собой, указывая в сторону накаляющегося Владислава, увязавшиеся хвостом дворняги облаивали парня, а переваливающаяся утицей гогочущая свора птиц так и метила ухватить его за пятки, отгоняя подальше от Ве́рхгорода. Однако позабавившиеся вдоволь стражники простились-таки с извозчиком, пустив обоих визитёров внутрь, и скрипучая тележка поползла дальше, беззаботно минуя высоченную арку распахнутых ворот.
Песчаная стезя сменилась широкой улицей, кая была вымощена отполированными временем камнями, из-под швов которых к солнцу прорывалась пушистая зелень, пощипываемая молоденькими цыплятами. Всюду вздымались аккуратные и длинные двухэтажные дома, откидывая чёрные силуэты массивных станов. Раскрытые окна обиталищ вдыхали свежий вечерний воздух, выходивший засим аппетитным ароматом свежеиспечённого хлеба уютно томящегося в печи. Около логовищ, будто камыш из воды, выглядывали опутанные верёвками брёвнышки, на коих качались запрятанные за стекло огарки свечей, используемые при сумерках. Иные светильники целиком сверкали металлом и тянулись витыми лианами кверху, подле каковых суетились группы молодчиков, ценными советами помогая ровно установить новые столбы, гармонично вписывающиеся в серый интерьер замковых стен.