Емутрет детально просчитал тактику боя, услужливо приняв основную часть войска, вверенную приказанием вождя. Сам же Борис льстился избежать вояжа во главе полчища и выказал потребность ликвидации посадника, обязуясь самолично уничтожить правителя Первоградья пока орда будет зачищать городище. Раэнм счёл ход толковым и внезапным, несколькими дельными советами доводя его до совершенства. В сумятице Борису предстояло отделиться от армии и с умелой группой юрких бойцов проникнуть в центр града, дабы попытаться застичь врасплох лидера враждебной стороны. Последней преградой оставались массивные городские врата, которые находились глубоко под гигантской каменной аркой, из-за чего полуразвалившаяся пара приволоченных с побережья катапульт оказалась излишней, расстраивая измождённых прилежной починкой инженеров. Отсутствие свободного времени и подходящего тарана приневолило Бориса проявить смекалку, и он горделиво выдал подсмотренный в кино приём – окатить ворота смолой да предать огню, минуя бессмысленные потери своих солдат.
Гурьба восторженно одобрила замысел вождя, произнесённый на неясном наречии, и, гонимая свирепым криком Раэнма, спешно отправилась к остальному войску, высматривающему в пыльных завихрениях притаившихся неприятелей.
Бритоголовый командир усмехнулся, ёжась от мерзких ветреных порывов, которые за шкирку приволокли холодный моросящий дождь и непогодь, крепчающую на глазах:
- Богов карачу́нцы умилостивили, вот и бушевать природа! – он плюнул в сторону бастиона.
- Нам же не помешает какой-то дождик? Главное внутрь зайти! – дёргая плечами, Борис разминался.
- Только на руку быть! Ветер в крепость стремиться – стрелкам только того и надо! – Раэнм потёр ладони, злобно посмеиваясь.
- Прекрасно! За дело! – упрочивающаяся буря заставляла собеседников кричать.
- У нас довольно лучников чтобы засыпать город стрелами! Я приказывать разместить жаровни и смо-лу, а воины ждать твоего сигнала….
Борис перекосился, роняя остаточные осколки личины человечности:
- Зачем?! Если мы спалим к чертям весь город, то нам ничего не останется! И вообще, резать карачу́нцев голыми руками намного приятнее – играя бровями, мужчина расплылся в удовлетворённой улыбке.
- Оша́хор, Тельво. Будет исполнено – еле-заметная тень сомнений мелькнула на лице Емутрета, но он постарался сокрыть колеблющийся нерешимостью взгляд.
Закончив совещаться дуэт разделился.
Борис молча наблюдал, как шаткие катапульты выкатили на позиции, заряжая орудия выисканными в рудниках бочонками. Обступившие со всех краёв воины наскоро разбирали скреплённые верёвками прясла и превращали их в добротные осадные лестницы, которые бы без труда сумели добраться до верхушек стен, прежде кажущихся недоступными. В первых рядах толпились вооружённые копьями и щитами бойцы, издали походящие на гигантского бронированного ежа. За ними выстроились ровные ряды мечников и тяжёлых пехотинцев, каковые железной стеной защищали целую шайку лучников. Замыкали формирования несколько мелких отрядов конницы, выслушивающие Раэнма. Командир, будто предугадывая невозможность манёвров в тесных лабиринтах города, решил приберечь свежих коней и бодрых всадников до триумфального завершения боя, дабы их смертоносные сабли порубили загнанных в угол ворогов, когда основная армия закончит атаку.
По-видимому, Емутрет опасался-таки прибытия вражьих подкреплений, припоминая ту трагическую бойню, в которой прославленный Тельво едва не погиб. На сей раз, вояка решил подстраховаться, не давая попыток карачу́нским шаманам использовать прежние уловки, кардинально переменяющие ход предрешённого сражения. Шанс подмоги был мал, но в случае проявления опасности готовая кавалькада могла принять бой на открытой местности, выигрывая драгоценные минуты для передислокации основных сил и возможной битвы на оба фронта.