Кровопролитие близилось.
II
Точно озлобленные адские псы, сорвавшиеся с цепи демонических хозяев, наполненные смолою бочки полетели к воротам, заливая густой тягучей жижей бойницы и окатывая притаившихся в них стрелков. Следом рванул квартет мускулистых молодчиков, волоча неподъёмную пару забитых до отказа баклаг, не смотря на тяжесть проворно достигая намеченной цели. Под своевременный залп со стороны союзников, воины успели миновать арку и наспех установить ёмкости подле запертых накрепко врат, секирами разнося в щепки хлипкие сосуды.
Лучники метко пронзили пропитанную землю огненными снарядами, разжигая кострище из ворот и мистический узор вьющейся лавовой реки, неторопливо волочащейся от крепости, шипя аспидом в дуэте с леденящим проливным дождём. Ввысь устремились чёрные клубы непроницаемого дыма, каковой исполинской змеёй выползал из-под каменной подковы и паром исчезал в нахмурившемся небе, оставляя на булыжниках сальный блеск удушливых испарений.
Сухой острый запах пронял Бориса до самых пят, отчего у него тут же закружилась голова и подкосились ноги, предательски лишая зыбкого равновесия. Обступающие ратники даже не заметили растерянных покачиваний вождя, лелея скорое возмездие за причинённые страдания, которые вынудили навсегда оставить родные земли, беря в натруженные стычками руки окровавленные рукояти фамильных мечей. Ремесленники, предводители мелких банд, главари преступных шаек, телохранители павших танов – все с оскалом глядели на ослепительный свет очищающего пламени, кое обгладывало ворота крепи готовясь явить пустующий трон истинному правителю, мощью увещеваний или силой армии сумевшему доказать своё неоспоримое превосходство над некогда грозным противником.
Борис накренился, казалось, уходя в свободное падение, однако буйные возгласы ликующего войска вырвали его из бессознательного состояния – последняя преграда с треском развалилась. Оживши, чуя палитру желанных эмоций, командир безгласно направил оголённое лезвие на разинутую пасть щербатых ворот, утопая в одобрительном вопле разгорячённого воинства, которое немедля перешло в наступление.
Вены вновь ощутили огнь того одурманивающего нектара сражения, где гремучее варево из греющего предвкушения победы или скорой смерти перемешивалось с необузданным вожделением безнаказанно отнимать жизни, а преисполненный боевой яростью крик заблаговременно развеивал на вёрсты вокруг весть о карминно-алом восходе.
Мужчина вихрем мчался среди сотен воодушевлённых солдат и во всеобщем неистовом потоке оказался у окольцованного огнём входа в осаждаемую крепость, которая гудела злобной бравадой раздосадованных защитников. Сверху доносился ор подожжённых воителей, невнятные приказы переполошённых офицеров, наверняка пресытившихся мирным временем, свист тетивы и путаное криками лязганье девственного оружия, удерживаемого в трясущихся десницах испуганных людишек. Первоградье буквально источало запах неумелых воинов, подкрепляемый отчётливым ароматом страха скрывшихся крестьянских семей, но по-прежнему хранило сине-жёлтую хоругвь посадника, отказываясь повиноваться превосходящим силам кровожадного ворога.
Спешно минуя пылающий жаром морок, возглавляемая Борисом орава опешила, теряясь в плотном флёре слезоточивого тумана, который начисто дезориентировал обезумевших от гнева варваров. Внутри бурлящей пожарищем сферы внезапно раздался оглушительный треск валящегося бастиона, щедро оплёвывающего пламенем каждого находящегося близ бойца. Борис и сам не уяснил, кто вынудил оцепляющих его витязей расступиться, однако едва успевши юркнуть в зияющую прореху – машинально перекрестился, видя, как тяжеловооруженных латников накрывает рассыпающаяся конструкция пламенеющих врат. Повергнувшаяся мешанина перекладин и раскалённых булыжников продолжала пускать всюду огненные брызги, с лёгкостью размозжив поступившихся собой вояк. Лишь мелкая группа искалеченных дикарей уцелела, выползая из-под адского костра и тут же вливаясь в пульсирующий гомон сечи, по коему уже так успел истосковаться ненасытный мучениями врагов Борис.
Родившись заново, вожак огляделся затаив дыхание, рассматривая разверзшуюся трагедию: в бьющейся паутине расползающихся огненных языков, преданным псом облизывающих избы да бревенчатые постройки, виделись небольшие группы вооружённых крестьян, которые уже готовились уничтожать незваных гостей. Ополчение опрометчиво устремилось в атаку, мгновенно погибая под могутным сопротивлением островитян и умертвляющим лезвием потерявшего самоконтроль Бориса, кой беспорядочно размахивал острейшей сталью заправленного давеча клинка.