- Вот, господин, телятинка подрумянилась, аккурат как вы любите!
Вождь голодно сглотнул:
- Ну всё, полно, Светозар. Саднит рана моя – после допрос проведём. В казематах парня запри да караул двойной поставь, а повечеру и порешаем, чем невольник нам послужить сумеет – лениво махнув правой дланью, Тельво отвлёкся на богатые яствами подносы, напоследок обронив бородачу – Отро́бысе ава́йдо, а́да бе́емо!
Княжич не разобрал ни слова владыки, однако его красноречивое мановение могло значить лишь одно – неминуемую казнь.
II
Собирая худосочные, выжатые ужасом остатки гордости и отваги, Владимир решился вступить в неравную борьбу с предопределённостью, запоздало доказывая себе и непреклонному отцу право нарекаться сыном властителя Свободных земель, в одиночку противостоя целому городу беспощадных неприятелей.
Сзади доносился шум оживлённой беседы между фривольными девицами и грозным предводителем варваров, который будто земным притяжением заманивал в сети распутства блудливую женскую компанию, отрадно бросившую кухню и непочатые горы немытой посуды. Уставшие и вымотанные девушки вмиг преобразились, из угрюмых ворчащих баб делаясь радостными нимфами, удовлетворёнными обществом ладного господина.
Владимир неохотно близился к огромной входной двери, понимая, что этот звонкий и беззаботный смех окрылённых роздыхом кухарок может навечно остаться за толстой каменной плитой безвестности существования, скрывающей так же живящие звуки ощущения бытия, кое неизменно било тысячами красок. Он остановился.
Сопротивляясь понуждающей хватке конвоира, княжич поперхнулся, связанными руками прикрывая ломящий кашлем рот:
- Во-о-о-ды-ы-ы…. – хрипящий шёпот точь-в-точь походил на муки жажды.
Светозар ничуть не подивился, издевательски толкая пленника в бок:
- Слабенькие вы, псы карачу́нские, только и можете, что над чужими несчастьями глумиться да в беде люд бросать! – вояка вынул изогнутую баклагу и резко откупорил крышку, едва не проткнув узника вручённым сосудом – На, за здоровье нашего повелителя будь добр!
Обжигающая выпивка пламенем преисподней прокатилась по горлу. Настойка заволакивала голодный желудок, словно ручей заполняющий овраги, и напитывала кровь безрассудством, кардинально изменяя настроение наследника престола, никогда раньше не отличавшегося жестокосердием.
Несчастный залпом осушил флягу, тут же чуя клонящие к полу вериги опьянения и небывалую доселе силу, которая вместе с бесстрашием разлилась по распалённым ненавистью венам.
Зверея, теряясь среди запертых лабиринтов безвыходного положения, княжич зубами вцепился в глотку оторопевшего бородатого мужа, адским псом тяня жилы из медвежьего тела, стальным захватом сомкнувшихся челюстей выдирая кадык.
Жертва не сумела испустить ни единого писка о подмоге, сипя, моментально захлёбываясь в рвущемся прочь кровавом гейзере.
Увлечённые игрой вздувшихся мышц вождя барышни проворонили кровопролитную сцену, развёртывающуюся за огненной стеной трескучего очага, однако обагрённый изверг исправил сие упущение, вышагивая перед трапезничающей шайкой и сжимая увесистый меч, дыша точно взбесившийся бык.
Оглушительный визг сотряс стены домища.
Тельво на удивление скоро выудил спящий клинок из ножен и парировал сокрушительную атаку обезумевшего Владимира, который подобно вепрю обрушился на своих противников.
Взмах за взмахом рассекал бурлящий гневом воздух и оставлял незалечимые сколы на щербатых орудиях, понуждая устрашённых девиц разбежаться в разные стороны. Лязг сливающихся в страстном поцелуе лезвий наводнял взбудораженное стычкой пространство и высекал из антагонистов звериные вопли, каковые выпускали на волю вязкую массу ярости, пронизывающую неутомимые тела ратников.
Владимир непрерывно разил супротивника, стремительным натиском надеясь сломить неповиновение, но тот внезапно нырнул под руку и просочился за спину, дезориентируя налётчика.
Затупленная сталь приласкала горло княжича, разрезая его раззадоренный стан до плеча.
Переводя дух, Тельво перепугано бросился к сражённому оппоненту, будто сожалея о необходимости защищаться:
- Дурные равнинные мыши! Не той судьбы я вам желал! – перетягивая рассечённую шею алеющей тесьмой, он взялся спасать парня.
- Вы…вы – звери…. – Владимир жадно заглатывал воздух.
- Я дал вам выбор: поделить земли по совести, дабы кровопролития лишнего избежать, или оставить нас в покое на побережье, а вы плюнули мне в лицо!