— ОТКУДА МНЕ ЭТО ЗНАТЬ? — крикнул от боли он, — ПРЕКРАТИ СЖИМАТЬ ТАК МОИ ПЛЕЧИ, СУЧКА!
Немного опомнившись и ослабив хватку, девушка сказала:
— Ой, прости. Я испугалась…
— Дура! — разминая плечи, простонал Черкотт, — блять, ну и угораздило же мне тебе помочь… — ругал себя кукловод, — нужно было не трогать Хэппи и дать ему прикончить тебя, так я уже давным-давно бы набивал тебя соломой… — надув губы от досады, проговорил он, — да и Сильвия бы не утонула….
— Да ладно не надо так сердиться, — плотно прижимаясь к его спине, простонала Фели.
От легких прикосновений девушки парень утихомирил свой пыл и, успокоившись, дернул за дверной колокольчик. Звонкий гул разнесся по островку и от вибрации вороны, которые сидели на хрупких ветках, разлетелись по сторонам с довольно пугливым криком.
Разглядывая с опаской ворон, Офелия не заметила, как большая входная дверь со страшным скрипом отворилась. Резко повернув голову в сторону входа, на белоснежном лице девушки появилось удивление и страх. Из-за большой двери парень-кролик высунул левую часть головы.
Его серебристые короткие волосы на голове торчком виднелись за дверью. Нахмурив тонкую бровь, он проговорил недовольным хриплым голосом:
— Чего надо?
— О! — воскликнул Черкотт, — Марк здаароовки. Как ушки твои поживают?
— Нормально… — протянул он, потирая свое левое кроличье ухо, замотанное в бинты.
«Почему у него ухо и левая рука в бинтах? — спросила себя девушка. — Может он как-то пострадал? С ним это сделал Черкотт? Или кто-то другой?»
И действительно, когда Марк показался во весь рост перед ней и Черкоттом его длинные уши, шея и даже руки с ногами были полностью забинтованы. Все лицо тоже было замотано белой тканью, только левый глаз был не вредим.
Девушка с ужасом смотрела на парня-кролика лет двадцати трех и, съежившись от испуга, она ощущала недобрый взгляд его темно-синего глаза. Марк, внимательно рассмотрев незнакомку, обратился к кукловоду:
— Это еще кто у тебя?
— А? А, это! — указывая головой на Офелию, проговорил парень-кот, — это моя будущая марионетка, вот только для начала мне нужно, чтобы Ник ее подлатал малость.
— А, ну я вижу, что у нее со щеками проблема, — проговорил он, дернув левым кроличьим ухом, — ну ладно, проходите, все равно сегодня у нас послеобеденное чаепитие, — уходя вглубь дома, проговорил парень-кролик.
Черкотт легонько подкинул вверх Фели, чтобы та не упала, и вошел припеваючи в особняк.
Из-за резкой темноты девушка зажмурила глаза. Через несколько секунд быстро заморгав глазами, Офелия немного привыкла к полумраку.
Еле как разглядев главный зал в этой темноте, девушка с трудом могла увидеть, как Марк, медленно прихрамывая, вел ее и кукловода на второй этаж.
Поднявшись по большой лестнице наверх, кролик, провел их по широкому коридору в помещение.
Рассматривая стены, девушка заметила, что обои были в вертикальную полоску и чем-то, то ли пришиты, то ли заклеены. Засохшие капли какой-то неизвестной жидкости, замерли в стекающем положении и рябили на стенах.
Сразу было понятно, что хозяин особняка не очень часто (вернее сказать вообще) не следил за домом.
Резко остановившись у большой стеклянной двери, парень-кролик по имени Марк, проговорил тихим охрипшим голосом:
— Сразу скажу, что у Ника, сегодня ОЧЕНЬ хорошее настроение.
— Оно и видно… — рассмеялся Черкотт, — очень заметно, как он тебе ноги переломал…
— Это не он, — отведя от него взгляд, проговорил Марк, — это я с лестницы упал…
— Ага-ага, как же… — перебив его, проговорил кукловод, — лучше ничего не мог придумать? — ехидно спросил кукловод.
Ничего не ответив, Марк открыл двери и на Фели полетел неяркий свет от свечей. От резкого тусклого света она зажмурила глаза, но привыкнув, тут же открыла их. Увидев перед собой большой стол с сервизом и пряностями, она разглядела среди них темную фигуру.
Черкотт неся на себе девушку, приблизился к столу и, остановившись напротив мрачного человека, произнес:
— Приветик, Ник. Как поживаешь? Еще не убил СВОЕГО мазохиста? — с издевкой проговорил он.
— Ну как видишь, МОЙ мазохист еще стоит на ногах, так что я тебе советую сразу же перейти к делу, — помешивая чайной ложкой, проговорил Ник.
От голоса Ника девушка чувствовала, как громко и звучно стучит ее сердце. На лбу выступил пот и дыхание сбилось.
Бледный свет, что падал на темную фигуру за столом, заставил девушку ужаснуться.
Его темно-зеленые глаза сверкали в полумраке и глубоко сверлили душу. Внимательнее разглядев мужчину лет двадцати пяти, Офелия заметила, что его взгляд полностью был прикован именно к ней. Но из-за света, который находился под низким углом, у девушки не получилось отчетливо разглядеть лицо Ника.
Парень сидел за столом и, помешивая ложкой в чашке, глубоко вдыхал аромат, доносящийся из чашки. У Ника были на удивление темные, длинные волосы, которые живя отдельно от тела, извивались позади него. Как страшные щупальца осьминога они шевелились и тихо обвивали руки и шею парня.
Ворот его рубашки был расстегнут наполовину, а черный пиджак застегнут только на одну пуговицу.
Медленно прикоснувшись губами к чашке, Ник медленно отпил из нее. Позже поставив ее обратно на стол, он указал рукой на дальние стулья.
Поняв его намек, Черкотт аккуратно усадил Офелию на стул и сам присел рядом. Марк, что стоял позади них, подошел к гостям и налив в кружки немного жидкости, направился к хозяину дома.
Оказавшись рядом с ним, он медленно прислонился к его уху и что-то прошептал. Ник внимательно слушая каждое его слово, нежно прикасался к его щеке и пристально смотрел в сторону Фели.
После того, как Марк доложил о ситуации кукловода, он поспешил было удалиться, но длинные волосы Ника молниеносно обвив его шею, сильно и резко потянули его назад к мужчине с изумрудными глазами.
— Прошу не отходи от меня ни на шаг… — приказал нежным голосом он.
— Слушаюсь, господин…
— САДИСТ! — договорил за него Черкотт с насмешкой.
Фели быстро перевела взгляд на парня-кота и, вопросительно посмотрела на него. Парень только пожал плечами и скорчил недовольную гримасу на лице.
— ЧТО? — спросил он. — Уже и пошутить нельзя?
— Да нет, что ты… — отпустив Марка из пут, проговорил хозяин особняка.
Уложив руки в замок, он положил их на стол и еще раз, в полумраке сверкнув глазами на девушку, спросил Черкотта:
— Я так понял из рассказа Марка, что вам нужны мои умения портного?
— А, ну да… — отпив немного из чашки и, закусив бубликом, проговорил кукловод, — ты мофеф подлафать ее малофть?
— Отчего же? Могу… — прикоснувшись руками к носу, проговорил парень, — вот только, что мне с этого будет? — пожирая ее взглядом, спросил он.
— А что тебе нужно? — спросил Черкотт. — Сразу скажу, что шкурка моя.
— Нет, мне ее кожа не нужна…. Мне нужна она сама.
От услышанных слов девушка подскочила и удивленно уставилась на Ника. Черкотт вопросительно сверкнул на него глазом.
— Чего сказал, сука? — повысив голос, спросил он, — и как это понимать?
— Да нет, ты не понял! — успокоил его Ник. — Пока она будет выздоравливать, пускай у меня поживет какое-то время.
— С чего бы это?
— Ну, как видишь, мне скучновато стало в последние деньки.
— Что твой ручной кроля тебя больше не возбуждает? — рассмеявшись спросил парень-кот.
— Черкотт, умерь пыл! — крикнул на него Марк.
— Ой, какие мы злые, — приподнимая руки, рассмеялся он, – правда глаза колет?
Тут Марк не выдержал и, подбежав к кукловоду, цепко ухватил его за ворот футболки. Широко улыбаясь, Черкотт весело хохотал. Офелия при виде такой картины испугалась не на шутку.