Уходили мы из крепости в начале второго месяца лета. Ощущения были странные. Вроде и прошло всего каких-то два года, а уходим отсюда совсем другими людьми. Уже не как маленькие, запуганные беспризорники, а как уверенные в себе, состоятельные люди с хорошей перспективой на будущее.
Уже и стоянки в горах не переживаются так болезненно и надрывно, как это было в первый раз, когда только поднимались к этому плоскогорью. Мы оказались настолько хорошо экипированы, и акклиматизированы, что совершенно не замечали тягот пути по тропе до поселка Акис.
Там, на постоялом дворе, пришлось подождать три дня, пока формировали караван до столицы герцогства города Явала. Ждать было необходимо. Путешествие по дорогам небезопасно, а этот караван сформирован из ценной добычи, что частично вывезли со складов гильдии. Так что охрана из тридцати гвардейцев герцога, отвадит любого любителя легкой наживы. А вот уже в Явале протекает судоходная река Тепа, которая является притоком Нильма. Водный путь самый быстрый и самый безопасный в империи. От Явала до столицы империи Хадариса, корабль идет всего десять дней.
Гвардейцы были не против, что мы пойдем вместе с обозом, но лошадей и седла нам придется купить. Не хотелось на это тратиться, но выбора не было, пылить по дороге пешком совсем не было желания. Груженые телеги хоть и идут довольно медленно, но протопать за ними сорок километров в день, сомнительное удовольствие. Две лошади, седла и сбруи обошлись нам в пятнадцать золотых. Здесь в предгорье цены были уже куда более умеренные, чем в поселке старателей. Тем более, что мы сможем легко и выгодно продать лошадей в столице герцогства, так что хоть часть денег да вернется.
Ная, за эти годы, заметно вытянулась, посвежела, окрепла. Ей очень шли длинные светло русые волосы, которые она собирала в хвост, как это делала наемница Оста, и крепила своей любимой заколкой. За время жизни в поселке и в крепости, она обзавелась немалым количеством украшений. Вот, например, из остатков магического металла я сделал ей перстень, в который вставил гладко отполированный кристалл рубинового цвета. А еще: из-под ворота куртки были заметны кружева ее рубашки. Поверх которых болталась цепочка с жетоном гильдии. Так-то у нее в сумке этих кружев и шелковых лент, катушек с шелковыми нитками, просто битком. Но те кружева, что заметны на одежде, сами по себе, стоят не меньше десяти золотых. И это, не считая всяких мелочей, вроде скрытых броневых пластинок на ее дорожной одежде сделанных из хитина шелкопряда. Десять лет девчонке, уже одиннадцатый год пошел, а в ней теперь не узнать ее прежнюю, ту, что сидела рядом со мной у каменной стены пекарни на рынке Саяра и жевавшая дешевый серый хлеб — единственную еду, что мы тогда могли себе позволить.
Мы двигались с караваном вот уже четвертый день. Сегодня должны достичь первого крупного постоялого двора уже на большаке. Наконец-то можно будет чуточку расслабиться и… хотя бы поспать не на голой земле. Помыться, постирать одежду. Привести себя в порядок. Все-таки путешествия в этом мире сопряжены с кучей неудобств. И даже постоялые дворы и гостиницы в крупных городах не могут скрасить всех тягот.
Ная сидела верхом очень уверенно, спокойно, словно всю жизнь этим занималась, хотя у нее практики верховой езды — не больше, чем у меня. Она уже не первый раз достает альбом с гравюрами, который ей достался в наследство от ее друга Ларда, и пересматривает, осторожно листая картинки. Лошади шли медленным шагом, а седельная сумка под рукой, вот и борется со скукой. В такие моменты, я ее не тревожил.
До постоялого двора добрались вовремя, но увы, свободных мест там не было. Вот что значит разгар торгового сезона. Ну, хоть поесть нормально получится. Еда простая, но вкусная, питательная, сейчас в рационе уже появилось много зелени, вроде свежего гороха и листьев растения очень похожего на петрушку, молодой лук и чеснок. В этот раз, я просто заплатил местным конюхам, чтобы обслужили лошадей. Нае досталось место в телеге обоза, а я устроился рядом на сеновале.
Поселок, в котором находился постоялый двор, как и многие в этих краях на большой дороге, этим же караванным путем и кормился. Местные жители с раннего утра выносили на продажу свежее молоко, сыры, копченые колбасы, овощи и крупы. То, что путники могли взять с собой в дорогу. Я тоже планировал утром пополнить запасы, и потому прикидывал в уме сколько и чего нам потребуется. Мысли роились в голове, а я, пользуясь темнотой, лежал на сеновале укрытый плащом и разглядывал окрестности используя свою способность. Почему-то долго не мог уснуть, хотел было встать, прогуляться, но тут заметил, как кто-то очень осторожно пробирается к заднему двору, где стояли телеги обоза. На вид невзрачный, дохленький мужичонка, но идет уверенно, ощупывая чахлый заборчик, чтобы не плутать в темноте.