Внутри меня ждало ещё как минимум четверо противников.
Только вот мне нужны были не они.
Недолго думая, я вытащил из снарядной ленты несколько пожарных гранат, треснул их друг о друга капсюлями, и сработало!
Они начали потихоньку дымиться, выпуская из себя белое облако с пожарными реагентами.
Тут же я закинул их в открытый люк, и снизу раздались ругательства, и сдавленные крики оказавшихся в ловушке курсантов первого отряда.
Белый дым, призванный тушить огонь, заполонил пассажирский отсек Саламандры.
Водила запаниковал и вдавил в пол педаль газа. Ослеплённый пожарной смесью, просто направил броневик вперёд, совершенно не стараясь выбирать дорогу.
— А ну, пошли прочь! — раздался знакомый голос.
Баранов, как я и ожидал, расталкивая всех, вынырнул из открытого люка стрелка. Тут же я схватил его за грудки и потянул наверх.
Спустя мгновение мы вдвоём оказались с ним на крыше несущегося вперёд ослеплённой красной Саламандры.
Из его распахнутой красной куртки торчал краешек алого знамени.
— Флаг гони!!! — прокричал я Баранову, перекрикивая ревущий ветер.
— Ага! Щас! — крикнул в ответ Баранов и встал в боевую стойку, — Забери!
— Ну раз просишь!
Действительно и на что я рассчитывал?
Кулаки его покрыла каменная корка. Она сползла на его ноги прирастив его к крыше — мда, сбросить его не получится.
Но я его так отделаю, что он сам отвалится.
Пламя в моей груди будто откликнулось на мои мысли и намерения, мышцы будто взорвались энергией. Но сейчас — мое тело было сильнее. Я был увернее. Пламя не сможет так просто взять надо мной контроль.
Я перешел в атаку. Прыжок вперед. Нырок. Серия коротких, мощных и точных ударов. Целюсь в уязвимые точки. Наверняка. Вкладываюсь полностью.
Баранов взмахнул каменной перчаткой.
Слишком медленно — я нырнул вниз. Уходя из-под удара. Тут мне в защиту прилетел апперкот. Меня оторвало от крыши и отбросило назад. Пришлось вцепиться в один из люков, чтобы не слететь. Но я быстро вскочил на ноги.
Неожиданно. Не думал, что он такой хороший боксер. Но не смертельно.
— И всё? — усмехнулся он.
— Только начал.
Я вновь пошел в атаку. Но теперь его самоуверенность была мне на руку. Делала его предсказуемым. Делаю финт — замахиваюсь в голову. Он правда хороший боксер.
Но мы не на ринге.
Я пяткой пинаю его в колено, отбросив одну из опорных ног. Баранов сгибается, почти падает. Он вцепился руками в крышу Саламандры, чтобы не упасть.
Но ему в лицо прилетает моё ускоренное пламенной вспышкой колено. Я с удовлетворением отметил, как хрустнул у меня под ногой его нос. Уже второй раз за эту осень. Красота.
Он схватился за разбитый нос заливающий ему куртку.
— Ну хотя бы на красном не видно, — усмехнулся я.
— Ты мне за это ответишь, ублюдок одержимый, — процедил, отплёвываясь от крови, Баранов.
— Приходи по будням с 8 до 10.
Я вынул из его внутреннего кармана алое знамя. И пинком отправил Баранова в полёт.
Позади меня раздался гудок нашей Саламандры.
Ну пора и домой.
Соколова, наконец-то нагнала нас. Разбежавшись, я прыгнул навстречу нашей машине. Из моих ступней вновь вырвался огненный импульс, отправив меня в полёт.
— Подвезти? — высунулась из окна Лена.
***
— Итак, первый отряд проиграл в нашем дружеском и теплом соревновании, и даже обошлось без жертв. — отметил Кожедуб
Он довольно усмехнулся, когда его взгляд упал на нас с Леной, его улыбка стала ещё шире.
Что ты задумал…
— Удивляюсь, как Пожарский и Соколова дожили до третьего десятка и при этом даже не успели усвоить, что портить имущество нашего учебного центра, а тем более бросать своих товарищей прямо на месте преступления — это просто отвратительнейшая идея. За это достижение им предстоит отдельная «награда».
Выделив последнее слово, он недвусмысленно дал понять, что «награда» нас ждет потрясающая воображение.
— Ну и, конечно, заслуженный приз победителю в том числе. Правда — отгулять вы их сможете после того, как отбудете это моё наказание. А кроме того…
Мы с Леной обменялись взглядами. Она кивнула на Кожедуба и закатила глаза, передразнив губами читающего нотации. Мне потребовалось усилие чтобы не рассмеяться. Но воздух с шумом вышел из моих легких.
— Что-то не так курсант Пожарский? — Кожедуб поднял бровь.
— Никак нет, господин старший инструктор! — я стиснул зубы, чтобы удержать себя в руках, — Предвосхищаю эту возможность проявить себя.