Нагнувшись, полковник разворошил головешки в камине, и они вспыхнули радующим глаз ярким светом: приятен был именно их свет, а не распространяемое ими тепло. В комнате и так уже сказалась странная удушающая жара, которая действовала на всех нас угнетающе.
– Разумеется, – продолжал полковник, выпрямляясь, – людям не так уж редко случается видеть по ночам всякие светящиеся фигуры и огни. Большинство здешних жителей неравнодушно к выпивке, а пьяное воображение и страх могут нарисовать какие угодно картины. Однако некоторые видели необычные явления и днем. Один из дровосеков, человек непьющий и заслуживающий всяческого доверия, однажды отправился пообедать, и клянется, что, когда он шел через лес, следом за ним, от дерева к дереву, кралось что-то невидимое. Это невидимое существо раскачивало на своем пути ветви, обламывало сухие сучки и даже производило какой-то шум – но вы же понимаете, – со смешком заключил полковник, – насколько подобные уверения абсурдны…
– Пожалуйста, продолжайте, – настойчиво попросил доктор, – именно в таких мелких деталях иногда и можно отыскать ключ к раскрытию всей тайны.
– Шум, по его словам, походил на треск огня, – нехотя добавил полковник. – Да, именно на треск огня, – с нервным смешком закончил он.
– Весьма интересно, – заметил доктор Сайленс. – Пожалуйста, ничего не опускайте.
– Вскоре в лесу стали случаться пожары, – вновь заговорил полковник. – Начинались они как-то загадочно – вдруг вспыхивала белесая трава, покрывающая наиболее открытые части плантации. Никто никогда не видел, как пожары зарождаются, но многие – среди них и ваш покорный слуга наблюдали горящую и тлеющую траву. Причем всякий раз на месте пожара оставалось небольшое круглое пепелище – такое обычно бывает на пикниках. Управляющий приводит добрую дюжину объяснений: послушать его, так возгорание происходит от искр, вылетающих из дымовых труб, или от того, что в каплях росы фокусируется солнечный свет, но ни одно из его объяснений не представляется мне сколько-нибудь убедительным. Странное, очень странное впечатление производят эти загадочные пожары; к счастью, они случаются не так часто и никогда не распространяются.
Тот же управляющий подметил любопытные факты, вполне, кстати сказать, достоверные. Он утверждает, будто никакая дичь никогда не появляется в нашем лесу, более того, – там вообще нет никакой жизни. Птицы не только не гнездятся на деревьях, но даже не залетают в их тень. Он ставил бессчетные ловушки и силки, но ни разу не поймал ни ласки, ни кролика. Животные избегают этого леса, и много раз он подбирал на опушке неизвестно как погибших зверьков.
Особенно интересен рассказ управляющего о том, как его охотничий пес гонялся за каким-то невидимым существом. Они брели по полю, когда пес неожиданно сделал стойку, а затем с диким лаем пустился в преследование. Он добежал до самой опушки и даже нырнул в лес, чего никогда раньше не делал. Едва оказавшись в тени – там бывает темно даже днем, – он стал бешено и отчаянно кидаться на какую-то дичь, если то была дичь. Управляющий сказал, что он побоялся вмешаться, хотя и был с ружьем. Когда наконец, часто дыша, с повисшим хвостом, пес вышел из леса, у него на брылях светился прилипший белый волосок, который управляющий принес показать мне. Я рассказываю так подробно, потому…
– Все это, поверьте, крайне важно и подробности необходимы, – прервал его доктор. – Вы надеюсь, сохранили волосок?
– Он исчез самым таинственным образом, – сокрушенно объяснил полковник. – Странный, должен заметить, был волосок, он походил на асбестовую нить, и я послал его на анализ в одну местную лабораторию. Но то ли лаборант что-то узнал о его происхождении, то ли в силу какого-то предубеждения, однако он возвратил волос мне, сказав, что тот не имеет отношения ни к животному, ни к растительному, ни к минеральному происхождению и он не желает им заниматься. Я завернул волос в бумагу, а когда через неделю решил взглянуть на него, обертка оказалась пуста. И таких историй великое множество. Я знаю их сотни.
– Расскажите о том, что вы видели сами, полковник Рэгги, – попросил Джон Сайленс, всем своим видом выражая величайший интерес и сочувствие.
Хозяин дома чуть заметно вздрогнул. Он явно ощущал дискомфорт.
– Я… не видел… ничего достоверного, – медленно выговорил полковник. – Ничего такого… о чем я имел бы право рассказывать… Пока, во всяком случае, – и плотно сжал губы.
Доктор Сайленс подождал, не добавит ли он чего-нибудь еще, однако не стал донимать его дальнейшими расспросами.