Язык заплетался. В голове помутнело из-за того, что не спала всю ночь.
— Зато это запутает ищейку Кирона! — бодро добавила Лейя. — А я попробую замести следы.
Я следовала за Данзом и зачастую не понимала, шли мы вперёд или возвращались на одно и то же место, но, когда замечала наши следы, то подольше топталась по земле. Лейя нашла лужу с вонючей грязью и силой мысли забрызгала тропинку чёрной жижей, чтобы замаскировать наш запах.
— Бесполезно, — скептически заметила я. — Пока парфюм Данза не выветрится, нам не скрыться.
Данз косо на меня посмотрел, и я рассмеялась.
Слева над деревьями возвысились горы, и мы побрели у их подножий.
— Далеко ещё до реки? — спросила я и зевнула. Ноги слушались с трудом, глаза закрывались.
— Ага, — ответил Данз. — Ещё примерно столько же.
— Давайте здесь отдохнём! — не выдержала я и остановилась.
Утреннее небо окрашивалось в клубнично-персиковые цвета. С одной стороны нас загораживала отвесная серая скала, а с другой тянулись заросли пышного кустарника. Среди нефритовых листьев пестрели пурпурные крупные цветы, от которых исходил сладкий аромат.
Я подмяла подол под себя и уселась, как на подушку, но сквозь ткань всё равно проступал холод земли. Я поёжилась. Обняла себя за оголённые плечи, задела свежие ранки и зашипела — уже и забыла про них из-за усталости. Зажгла зелёный свет на ладони и залечила их. Заметила порез на руке у Данза.
— Давай исцелю? — предложила я.
— Не нужно. Ерунда, — отмахнулся он.
— Что ж… Настаивать не буду, — пожала я плечами.
Настолько не терпит мой дар, из-за которого я посмела уволиться? Ох уж эти былые времена… Когда-то решение оставить работу казалось самой большой проблемой. Появилось ощущение, что с тех пор прошли месяцы, а то и годы, хотя на самом деле я протянула Данзу дрожащими руками заявление всего три дня назад.
Из мыслей выдернул пристальный укоризненный взгляд Лейи, и я вопросительно посмотрела на неё.
— Ну, и долго ты будешь прятать от меня еду? — прищурилась она.
— А! — я достала из сумки контейнер.
Открыла крышку, вынула маленькую ёмкость с карпаччо и передала Лейе, а остывшее мясо с засохшей сырной корочкой мы с Данзом съели напополам, и меня уже не смущало, что контейнер был один на двоих.
Данз зажёг маленький огонёк на ладони, а второй рукой собрал одноразовую посуду.
— Эй, ты что? — расширила я глаза. — Пластик нельзя жечь!
— Разве ты не поняла, что мой огонь — особенный? — надменно ухмыльнулся он и задрал подбородок. В глазах Данза плясали задорные искры.
Пластиковые контейнеры вспыхнули, и от них не осталось и пыли. Я принюхалась, но запаха не услышала. Успокоилась, прислонилась спиной к холодному дереву, облизнула вилку и наслаждалась тем, как насыщение тёплой волной растекалось по телу.
— Эх, нужно было ещё и десерт с собой взять! — улыбнулась я и вспомнила маленький тортик.
— Ты сама отказалась. Даже не попробовала, — грустно сказал Данз.
— Ага… — теперь я тоже жалела. — Но нам бы его не успели упаковать из-за Кирона, — сделала я паузу и задумалась. — Выходит, раз он и его люди находят нас по следам… то официантка нас не сдавала ему.
— Верно. Я же следила за ней, — уверенно ответила Лейя, дожёвывая последний кусок сырого мяса. — И за остальными тоже. Никто и никуда не звонил.
Вспомнилось, как официантка растерянно смотрела нам вслед — наверное, ей показалось странным, что мы так быстро ушли. Хорошо, что заплатить успели. А я ещё так злобно глянула на неё… Даже неловко теперь. Впрочем, а чего она ожидала, когда флиртовала с мужчиной при его девушке? Я ещё мягко обошлась с официанткой. Ей повезло, что всё было не по-настоящему!
Глаза слипались, но я не могла уснуть, потому что холод дерева, казалось, проходил до лёгких. Я поморщилась, ссутулилась и подпёрла щёку кулаком. Данз же спокойно разлёгся на земле. Я осмотрела его с ног и до головы и позавидовала тому, что он чувствовал себя комфортно при любой температуре. Встретилась с ним взглядом.
— Не-не, даже не смотри! — свёл он брови, но голос прозвучал шутливо. — А вот нечего было прикрывать моим пиджаком первого встречного! Рубашку я тебе не отдам!
Он помедлил и закусил губу, словно хотел что-то сказать, но не решался. Пытался подавить улыбку, но его щёки едва заметно покраснели, и он не выдержал:
— Но если ты захочешь сама её снять, то я сопротивляться не буду.
Я закатила глаза, потом усмехнулась. Воображение разыгралось, жар прилил к лицу, и губы растянулись в смущённой улыбке. Я кашлянула, приняла серьёзный вид и сказала: