– Вы вправе распоряжаться мной, как сочтете нужным.
– Я уже говорил, ты не наложник мне.
– Это неважно, – мягчайшая из улыбок. – Я принадлежу вам до последней искры пламени.
Почему-то говорить, что он купил его просто по какой-то странной прихоти, Интару показалось очень неуместным. Вместо этого он спросил:
– Как давно ты слеп?
– Я родился таким, – ни малейшего уныния по этому поводу. – Но я хорошо слышу и чувствую, и даже немного вижу, хотя не так, как все люди. Так что можете не беспокоится. Со мной не будет хлопот.
– Это беспокоит меня в последнюю очередь, Зариме, – ответил Интар и поймал себя на том, что пальцы сами собой окунулись в алый шелк волос юноши, медленно перебирая прядь за прядью. Отдернуть руку – значит признаться в собственной слабости, поэтому мужчина лишь медленно отстранился. – Прости. Ты, наверное, устал, а я мучаю тебя расспросами.
– Это ваше право, – снова та самая мягкая улыбка.
– Идем, я покажу тебе твои покои.
– Я могу спать прямо здесь, – в голосе появился легкий испуг, юноша инстинктивно придвинулся чуть ближе.
– Нет, это плохая идея. У тебя будет и собственная постель, и собственные покои – таково мое желание. Зариме лишь кивнул, подобрал покрывало и снова в него укутался.
– Тебе нет нужды делать это, – попытался остановить его Интар.
– Я не хочу, чтобы другие видели мое лицо, – просто ответил юноша, покорно направляясь к дверям.
И все равно Интар смалодушничал, выделив Зариме комнаты совсем рядом со своими. Это были две небольшие комнатки: одна спальня и одна гостиная. Довольно скромного убранства по сравнению с остальным домом, но Интар поспешно сказал:
– Если тебе что понадобится – говори мне без всякого промедления, или передай через слуг. Понимаю, обстановка довольно аскетична…
– Не страшно. Мне многого и не нужно, – пожал плечами Зариме, позволяя довести себя до кровати, и осторожно сел.
– Ты не голоден? – решил уточнить Интар.
– Нет, меня покормили.
– Хорошо. Тогда отдыхай.
С этими словами мужчина поспешно удалился, так как снова поймал себя на том, что слишком уж пристально разглядывает изящные руки парня, особенно запястья, где под бархатистой кожей пробегают дорожки вен, наполненные… Судорожно сглотнув, Интар поспешно закрыл за собой дверь, стараясь отогнать неподобающие мысли.
Так Зариме поселился в доме, породив немало толков своим непонятным статусом. Ни раб, ни слуга, ни наложник. Остальным слугам строжайше велено всячески заботиться и помогать юноше, дабы тот ни в чем не нуждался.
Глава 3. Любопытная невольница
Поначалу к Зариме заходил только Интар. Но регулярно, сразу после пробуждения. Ранее за ним не замечалось подобного постоянства.
Новость о странном жильце тем временем взбудоражила весь дом. И, совершенно естественно, что достигла ушей наложниц Интара.
Официальных жен у хозяина дома не было, да он к этому и не стремился. Но взрослому мужчине нельзя без женщин, это породит кучу слухов и домыслов, поэтому он взял в дом двух наложниц. Из-за постоянных разъездов Интар не баловал их своими частыми визитами, зато из каждого «путешествия» привозил им богатые подарки.
Девушки, умирая от любопытства, сначала пытались разузнать о Зариме от слуг, но те, памятуя волю хозяина, были немногословны. Лишь сказали имя, и что юноша слеп.
Именно последнее известие подтолкнуло младшую наложницу к действиям. Совсем еще девчонка, она часто шла на поводу любопытства.
И вот, улучив время, когда Интар покинул дом, девушка тщательно завернулась в покрывало и прокралась по коридору в комнату таинственного юноши. Она едва не захлопала в ладоши от радости, когда выяснилось, что дверь не заперта, но вместо этого поспешно скользнула внутрь.
Комната встретила ее таинственным сумраком и задернутыми шторами на окнах, от чего становилось не по себе. Девушка шла очень маленькими шажками, чтобы не споткнуться, ведь до этого почти не выходила с женской части дома. Уж одна-то точно.
Девушка, решив, что в первой комнате никого нет, уже приоткрыла дверь в спальню, когда услышала довольно доброжелательный и очень красивый голос:
– Кто вы?
Ойкнув, девушка едва не подпрыгнула, резко обернулась и споткнулась о пуфик. Упала бы, но ее подхватили изящные, но очень сильные руки. Несомненно мужские. Они же заботливо усадили на диван и даже обложили подушками для удобства, и тот же голос спросил:
– Не ушиблись?
– Нет. Со мной все в порядке.
– тогда, может, ответите, кто вы?
– Малиша, – выдохнула девушка, опустив голову.
– Красивое имя, – девушке почему-то показалось, что собеседник улыбается, хотя густые сумерки позволяли видеть лишь закутанную во что-то фигуру. И так хотелось разглядеть побольше! А хозяин комнат словно прочел ее мысли, сказав: – Вам, наверное, темно. Я сейчас.
Зашуршала ткань одежд и подошв тонких туфель, потом, едва ли не сразу, замерцали, разгораясь, сразу пять или шесть огоньков масляных ламп. Девушка даже не успела подумать, как это он так быстро?
Едва глаза привыкли к свету, как Малиша отыскала таинственного собеседника, тем более он стоял совсем рядом. Довольно высокий, стройный, правда точнее определить очертания фигуры мешало такое же покрывало, как и у нее. Лишь расцветка другая. Оно довольно сильно скрывало лицо, оставляя открытыми лишь глаза. И правда слепой. У девушки вырвался удивленный вздох, а собеседник тотчас спросил:
– Неужели я напугал вас?
– Нет, просто… А как вас зовут? Вы – Зариме?
– Да, – легкий кивок. – И можно без «вы».
– Хорошо.
– Ты здесь живешь?
– Да. На женской половине.
– Невольница господина?
– Как… А вдруг дочь?
– Нет. Я чувствую ложь. К тому же дочь Интара несла бы больше его запаха.
– Прости, ты о чем?
– Наверное, тебе это не очень понятно. Просто у меня очень хорошо развито обоняние.
– Как у собак?
– Почти, – теперь он точно улыбался! Малиша решилась спросить:
– А ты… невольник?
– Нет. Мне сказано, что нет.
– Тогда почему ты носишь покрывало?
– Мне так нравится. Не хочу, чтобы все видели мое лицо.
– Почему? Оно изуродовано?
– Нет, – теперь Зариме уже тихо смеялся. – Откуда такие мысли?
– Ну… Мужчине не пристало скрывать свое лицо, если он не невольник, – назидательно пояснила Малиша, теребя кисточку подушки.
– На самом деле существует еще много причин. Например, это может быть обычаем моей родины.
– А где она?
– Не помню. Но к примеру. Кстати, об обычаях, тебе ничего не будет из-за того, что ты пробралась в комнату мужчины?
– Ну, раз ты слеп, то не можешь оскорбить меня взглядом.
– Да, но я не евнух, – обронил Зариме и с улыбкой наблюдал, даром что слепой, как лицо девушки заливает краска, так что даже под покрывалом видно. Наконец, юноша сжалился, заявив: – Мне нет смысла тебя выдавать. Хотя тебе следовало быть осмотрительнее. Девушка лишь кивнула, опустив голову.
– Так зачем ты пришла ко мне? – мягко поинтересовался Зариме.
– Я хотела… просто… О тебе столько говорили!
– И что же именно?
– О, самое разное. Что хозяин решил нас оставить и приобрел тебя, или что ты подарок, или сын какого-нибудь родственника, а может, и его собственный сын.
– У вас в этом доме очень богатая фантазия, – тихо засмеялся Зариме. – И ты пришла, чтобы проверить, или подослал кто?
– Нет, никто не подсылал, – испуганно залепетала девушка.
– Верю, – юноша улыбнулся, чуть развернув покрывало.
Малиша подумала, что, когда тебе так улыбаются, ты готов для этого человека на многое. Никогда еще не доводилось видеть настолько теплой улыбки. Даже странно видеть ее у калеки.
– Что-то не так? – решил нарушить повисшую тишину Зариме. – Ты затихла.