Но если миссис Бернэм и была этим раздосадована, то виду не подала, приветствовав всю троицу сердечно, а Ширин так с особой теплотой. Подхватив гостью под руку, она сказала:
— Наверное, вы хорошо знакомы с этим кораблем, дорогая?
— Да, конечно.
Похоже, миссис Бернэм совершенно оправилась после недавнего приступа нездоровья, лимонное вечернее платье с завышенной талией и пышными рукавами с шестью перехватами было ей к лицу.
— Не желаете ли вместе с друзьями прогуляться по судну и вспомнить былые времена?
— Благодарю вас, вы очень любезны.
— Тогда идемте, я вас сопровожу, покуда не подъехали другие гости.
Ширин не ошиблась в своем предположении, что интерьер шхуны претерпел большие изменения. Коридор, что вел к покоям Бахрама, некогда украшали картины и резные панели с зороастрийскими и ассирийскими сюжетами. Теперь они пропали, нигде никаких художеств.
Еще бо́льшая неожиданность поджидала в конце прежде богато убранного коридора, где располагались «Хозяйские апартаменты», путевая обитель Бахрама, — просторная, роскошно обставленная каюта с кормовыми иллюминаторами.
Ширин допускала, что здесь-то и поселятся новые хозяева шхуны, но, к ее изумлению, каюта использовалась как чулан. Распахнувшаяся дверь явила нагромождение всевозможной мебели: кресла, столы, разобранные кровати, козетки и даже фортепьяно. Один иллюминатор был открыт настежь.
— К сожалению, случилась неприятность, — сказала миссис Бернэм. — На подходе к Китаю налетел шквал, распахнувший иллюминаторы, и всю каюту залило, ей требуется серьезный ремонт. Но это уже на верфи, а пока мы ее используем под кладовую. Вот, видите, — она показала на иллюминатор, — опять открыт. Ведь только что я приказала ламповщику его задраить, но этот остолоп, конечно, тотчас все забыл.
Фредди шагнул к иллюминатору:
— Позвольте, я закрою?
— Ох, если вас не затруднит.
Молодой человек задраил иллюминатор и сквозь стекло посмотрел на багровеющий горизонт.
— Бахрам-бхай любил эти оконца, — сказал Задиг. — Бывало, полеживает в кровати и смотрит вдаль.
В памяти Ширин слова эти воскресили образ мужа, да так ярко, словно он собственной персоной выступил из загробной тени, чтоб полюбоваться закатом. И дома, в Бомбее, Бахрам задумчиво и вроде бы с легкой грустью частенько взирал на море. Порой Ширин гадала, чем заняты его мысли, и теперь вдруг поняла, что он, видимо, думал о своей любовнице и сыне Фредди, который в данную минуту точно так же смотрел в иллюминатор.
Или просто каюта насыщена памятью о Бахраме и оттого возникло ощущение его незримого присутствия? Ширин поежилась.
— Давайте выйдем на воздух, Кэти, — попросила она.
— Да-да, конечно, тут сильно пахнет плесенью, правда? Вернемтесь на палубу.
Миссис Бернэм взяла Ширин под руку, и они вышли в коридор, где их уже поджидал Ноб Киссин-бабу.
— Прибыл капитан Ми с сипаями, — доложил гомуста. — Берра-саиб просит миссис Бернэм их встретить.
— Хорошо, бабу, спасибо.
Тон миссис Бернэм был ровен и безмятежен, однако Ширин почувствовала, что мадам напряглась и дыхание ее участилось.
— Что-то не так, Кэти?
— Нет-нет, ничего. Все прекрасно, — сказала миссис Бернэм, но как-то придушенно и еще крепче ухватила руку Ширин, словно ища поддержки. — Вы уже знакомы с капитаном, верно? Может, встретим его вместе?
— Да, конечно.
Флейтисты и барабанщики гуськом поднимались по трапу и, ступив на палубу, проворно перебегали на нос судна, где уже выстроилось отделение сипаев.
Поднявшийся последним капитан Ми выглядел впечатляюще: парадная форма, сабля, алая пелерина. Увидев его, миссис Бернэм буквально стиснула руку Ширин, на которую пока лишь опиралась. Казалось, волнение ее еще больше возросло, когда к капитану подошел мистер Бернэм. Мужчины поздоровались, затем судовладелец направился к другому гостю, и представить капитана хозяйке раута выпало на долю Ширин. Приступив к процедуре знакомства, она заметила, что миссис Бернэм ужасно побледнела, а господин Ми, напротив, залился ярким румянцем. Мало того, во время рукопожатия кокарда на кивере капитана, который он держал на сгибе левой руки, задрожала как осиновый лист. Хозяйка и гость точно онемели и лишь смотрели друг на друга, а потом капитан рванул ворот мундира, словно ему не хватало воздуха.
Сцена была очень странной, и Ширин отвернулась, решив, что все это ей помнилось, но увидела Кесри Сингха, который не сводил глаз с капитана и миссис Бернэм. Встретив взгляд Ширин, он воспринял его как сигнал, что пора вмешаться, и поспешно шагнул к капитану: