Перемены, о которых сеты знать не знали, весьма их обеспокоили. Срочно спустив шлюпку, они поспешили выяснить, что происходит на острове, и через пару часов вернулись, кипя от негодования. Оказалось, британское командование, не дожидаясь никаких конвенций, уже присвоило Гонконг и втихомолку позволило знатным английским купцам захапать самые лакомые земельные участки. Скалистый выступ в восточной оконечности бухты вполне годился для строительства причала, его уже окрестили Восточным пунктом, а поблизости крупные английские торговцы опием уже возводили склады и конторы.
Все это не могло произойти без ведома начальства экспедиционного корпуса — ясно как день, его хорошо подмазали. И какие еще тайные сделки состоялись за кулисами? Что, все лучшие участки уже разобраны?
Один торговец сокрушенно поделился с Ширин:
— Будь жив ваш супруг, биби-джи, ничего подобного не случилось бы, нас бы не держали в неведенье, пока ангрезы делят сочные куски. Как член Совета палаты, Бахрам-бхай об этом знал бы и нас предупредил.
Его перебил знакомый гул канонады, долетевший издалека.
— Хай! — всполошилась Ширин. — Опять стреляют?
Диньяр, прислушиваясь, вытянул шею.
— Нет, это, похоже, салютная пушка. Видимо, празднуют подписание договора!
Слова его разожгли дискуссию: сеты заспорили, как заставить англичан допустить на остров других покупателей, что лучше — открытые торги или аукцион? В крайнем случае, сказал кто-то, мы откажемся продавать им опий. Это наш козырь, ибо все иноземные купцы безоговорочно зависят от поставок бомбейской «мальвы».
Однако Диньяр и другие сочли этот путь опасным: ощутив нажим, британское правительство непременно найдет предлог, чтобы силой оружия обеспечить себя опием. Этот туз всегда припрятан в рукаве таких, как Джардин, Мэтисон, Дент и иже с ними. Они разглагольствуют о свободной торговле, но вообще-то плевать хотели на рыночные законы и добиваются коммерческого преимущества только грубой огневой мощью корабельных орудий, коих у Британской империи несметно.
Спор еще не утих, когда на горизонте возник пароход, направлявшийся к острову со стороны устья Жемчужной реки. В подзорную трубу Диньяр разглядел «Немезиду», судно коммодора Бремера.
Вскоре стало ясно, что пароход держит курс к западной оконечности гонконгской бухты. Почуяв в том что-то необычное, Диньяр, не теряя времени, приказал спустить шлюпку, дабы не очутиться вновь во мраке неведенья.
— Вам, тетушка, хорошо бы тоже поехать, — сказал он Ширин.
— Зачем это?
— Ну хоть осмотрите остров. Как получите компенсацию, у вас будет куча денег. Может, приглядите себе участок.
— О чем ты, Диньяр? — удивилась Ширин. — На что мне здешняя земля?
— Пусть вам, тетушка, не нужна, а вот внукам вашим может пригодиться. Вполне вероятно, что когда-нибудь она взлетит в цене. Когда мой дед покупал землю в Бомбее, над ним смеялись. А какова ее стоимость сейчас?
Поразмыслив, Ширин решила поехать, но не ради участка — закатный ветерок, порхавший над бухтой, весьма располагал к небольшой водной прогулке. Она взяла шляпу с вуалью и забралась в подвесной подъемник, который доставил ее в шлюпку.
Меж тем от «Немезиды» отвалил баркас с группой офицеров и в считаные минуты достиг берега.
Шлюпка с «Мора» причалила, когда неподалеку от деревни Шэн Вань уже началась церемония. Обращаясь к офицерам, коммодор Бремер встал возле британского флага, воткнутого у самой кромки воды.
— От имени нашей милостивой королевы, сегодня, двадцать пятого января тысяча восемьсот сорок первого года, я вступаю во владение островом Гонконг.
Офицеры подняли бокалы с шампанским.
— Ура! Ура!
— В ознаменование этой даты место сие отныне и вовеки именуется Пунктом владения.
— Ура! Ура!
Диньяр и другие парсы внимательно слушали, Ширин скромно держалась в сторонке. Потом рядом с ней кто-то кашлянул, и знакомый голос произнес:
— Биби-джи…
— О, Задиг-бей! Рада вас видеть.
— А уж как я-то рад, биби-джи. Не желаете прогуляться?
— Не лукавьте, Задиг-бей! — рассмеялась Ширин. — Вы, поди, тоже присматриваете себе участок?
— Да, я собирался что-нибудь подыскать, — серьезно сказал часовщик. — Но не для себя одного.
— То есть?
Задиг потер подбородок.
— Я уже давно хотел кое о чем вас просить, и, наверное, лучше сделать это сейчас.
— Слушаю вас.
Часовщик залился ярким румянцем.
— Биби… — Он сбился и начал снова: — Ширин… я прошу вас стать моей женой.