— Вы не помните меня, мистер Рейд? — сказала она, застенчиво улыбаясь. — Я Дженни Мандевиль, мы с вами танцевали на бале-маскараде… кадриль, кажется… Вы просили называть вас по имени…
— О да, конечно. — Захарий глянул на свои изгвазданные штаны и пропитавшуюся потом рубаху. — Прошу прощенья за мой вид.
Девушка звонко рассмеялась.
— Пустяки! Вы заняты чем-то ужасно интересным. Можно, я попробую?
— Да-да, извольте. — Захарий вручил ей молоток.
— Ух ты, тяжелый! — вскрикнула Дженни.
— Ничуть, если держать его правильно. Позвольте, я покажу. — Захарий вложил молоток в ладонь девушки и сомкнул ее пальцы на деревянной рукоятке.
Он все еще держал ее за руку, когда раздался еще один голос:
— А, вот вы где, Дженни! Загадка исчезновения загадочной барышни наконец-то разгадана!
Возле носа баджры стояла, подбоченясь, разъяренная миссис Бернэм; вопреки своему страху перед солнечными лучами, она была без шляпы и парасоли.
Девушка выдернула руку из ладони Захария и виновато сказала:
— Я просто искала…
— Уже понятно, что вы искали, — оборвала ее миссис Бернэм. — Но вам пора уходить — ваши родители ждут вас в экипаже.
Дамы поспешили прочь, даже не взглянув на Захария, который с молотком в руке глупо застыл на сходнях.
Нынче его ждало ночное свидание с миссис Бернэм, всегда охотно принимавшей его после ухода гостей, но, обиженный ее резкостью, он решил отказаться от встречи и пораньше улегся в кровать под защитой москитной сетки. Захарий уже крепко спал, когда вдруг распахнулась дверь его каюты. Он испуганно вскочил и на пороге узрел миссис Бернэм с зажженной лампой в руке. Такой он ее никогда не видел: лицо злобно перекошено, взгляд полыхает гневом.
— Подлец! — прошипела она. — Похотливый шакал! Как ты мог? Как ты посмел?
Спрыгнув с кровати, Захарий захлопнул дверь. Он заметил, что миссис Бернэм так и не переоделась после приема.
— Грязный лживый гусак!
— Успокойся, миссис Бернэм. — Забрав лампу, Захарий подвел ее к кровати. — И, пожалуйста, говори тише.
— Как ты мог? — крикнула она. — Сперва заигрываешь с этой потаскушкой, а потом заставляешь меня ждать! Как ты посмел?
Еще никогда Захарий не видел ее в такой ярости.
— Я ни с кем не заигрывал. — Он говорил негромко, чтобы не распалить ее еще больше. — Она явилась сама.
— Врешь! Я знаю, вы встречались за моей спиной!
— Неправда. После бала-маскарада я ее не видел.
— Тогда почему она все время говорит о тебе? Всякий раз — Захарий то, Захарий сё!
— Понятия не имею. Я тут ни при чем.
Она как будто немного успокоилась. Захарий взял ее под локоть и приподнял москитную сетку:
— Забирайся, а то тебя съедят живьем.
Миссис Бернэм оттолкнула его руку, но все же нырнула под сетку. Захарий задул лампу, улегся рядом и обнаружил, что гнев его гостьи сменился потоком слез.
— Почему ты не пришел? — выговорила она, всхлипывая. — Я ждала-ждала…
— Не знаю, задумывалась ли ты, что я не только молотчик, но еще и живой человек, — тихо сказал Захарий. — И мне обидно, когда со мной обращаются как с бродячим псом.
— А чего ты хотел? — вскинулась миссис Бернэм. — Чтобы при всех я с тобою любезничала? Ты прекрасно знаешь, как я должна вести себя на людях.
Захарий проявил терпение.
— Послушай, я все понимаю: ты госпожа, я работник, нам надо соблюдать дистанцию. Но что за нужда быть со мною столь грубой, когда вокруг посторонние? Ни с одним слугой в доме ты не обращаешься так скверно. Ты даже смотришь на меня так, будто я какой-нибудь зловредный паразит.
Миссис Бернэм закрыла руками лицо и сокрушенно покачала головой.
— Какой же ты глупый! — проговорила она, давясь рыданием. — Нет, ты не молотчик, ты законченный осел!
— Чего это вдруг?
— Ну как ты не понимаешь? На людях я смотрю мимо тебя, потому что напугана до полусмерти.
— Чем это?
— Я ужасно боюсь, что лицо мое выдаст смятение, коим при виде тебя переполняется душа.
В темноте Захарий взял ее за руку и почувствовал, как она дрожит.
— Однако ты со мною сурова не только на людях. Даже когда мы одни, все твои ласковые слова адресованы лишь «отважному солдатику».
Миссис Бернэм выдернула руку из его ладоней.
— Знаешь, если тебе нужны ахи, охи и всякие любовные излияния, тогда ищи кого-нибудь вроде Дженни Мандевиль. От меня ты этого не дождешься, я давно выросла из девичьих фантазий.
— Но ведь когда-то и ты была девушкой, неужели тебе неведома влюбленность?