– Выведи ее задами на улицу, – распорядился Равин, – и оставь там. Ее не должны увидеть.
– Будет исполнено, как вы скажете, Великий господин, – ответствовал Элегар и, не вставая, поклонился. Поднявшись, он, пятясь и кланяясь, удалился. По пути к двери он взял женщину за руку и потянул за собой. Разумеется, она послушно пошла за ним, глаза ее по-прежнему были затуманены. Элегар ни о чем ее не станет спрашивать. Он знал достаточно и хорошо понимал: есть вещи, о которых ему просто незачем знать.
– Одна из твоих милашек для забав? – раздался за спиной Равина женский голос, едва за Элегаром затворилась резная дверь. – Теперь тебе нравится их так наряжать?
Ухватившись за саидин, Равин наполнил себя Силой, пятно порчи на мужской половине Истинного Источника скатилось прочь по защите из его уз и клятв, по тем скрепам к тому, что он почитал мощью, превосходящей сам Свет, а то и самого Создателя.
В центре комнаты, над ало-золотистым ковром, открылся проем, ведущий неизвестно куда. Равин успел заметить, что стены апартаментов обиты снежной белизны шелком, и тут же проход исчез, оставив на ковре женщину, облаченную в белое платье, стянутое поясом из тканого серебра. Лишь слабое покалывание – кожу будто обдало морозцем – подсказало Равину, что она только что направила Силу. Высокая и стройная, женщина была столь же обворожительна, сколь красив он сам. Ее темные глаза напоминали бездонные омуты, волосы, украшенные серебряными звездами и полумесяцами, великолепными черными волнами ниспадали на плечи. При виде ее у мужчин от страсти дух захватывало.
– Что у тебя на уме, Ланфир, коли ты явилась ко мне втихомолку? – грубо спросил Равин. Силу отпускать он не стал, а, наоборот, на всякий случай приготовил для своей гостьи несколько неприятных сюрпризов. – Если тебе вздумалось побеседовать со мной, прислала бы эмиссара, и я бы выбрал место и время встречи. Если бы согласился на нее.
Ланфир улыбнулась своей пленительной предательской улыбкой:
– Равин, ты всегда был свиньей, но дураком – весьма редко. Эта женщина – Айз Седай. А если ее хватятся? Ты, случаем, герольдов не выслал, дабы объявить о том, где находишься?
– О чем ты говоришь? – усмехнулся Равин. – Она едва ли сильна. Ее без няньки-то и за порог выпускать нельзя. Они называют Айз Седай необученных детишек! Да половина того, что они умеют, – самостоятельно освоенные приемчики, а остальные их ухищрения… Нахватались наспех всякой мелочи! Того, что на самой поверхности лежит.
– Интересно, остался бы ты таким же самодовольно-благодушным, когда бы тринадцать таких вот «необученных детишек» образовали вокруг тебя круг?
Холодная издевка в ее голосе больно уязвила Равина, но он не выдал досады.
– Я принял меры предосторожности, Ланфир. Это не одна из моих «милашек для забав», как ты их называешь. Здесь она шпионит для Башни. Теперь она сообщает в точности то, что надо мне, причем в охотку. Те, кто служат Избранным в Башне, верно указали мне, где ее отыскать. – Очень скоро наступит день, когда мир откажется от имени Отрекшиеся и склонится перед Избранными. Так предвещено, предвещено давным-давно. – Итак, зачем ты явилась, Ланфир? Наверняка не для того, чтобы помогать беззащитным женщинам.
Ланфир еле заметно пожала плечами:
– По мне, так забавляйся со своими игрушками, сколько тебе заблагорассудится. Особого гостеприимства от тебя не дождешься, поэтому прости меня, Равин, если…
С маленького столика у кровати Равина поднялся серебряный кувшин, наклонился, наполнил темным вином отделанный золотом кубок. Потом кувшин опустился на место, а кубок по воздуху поплыл в руку Ланфир. Разумеется, Равин не ощутил ничего, кроме слабого покалывания, не увидел никаких сплетенных потоков. Но ему подобная слепота никогда не нравилась. То, что она в равной мере не может увидеть его плетений, служило ему слабым утешением.
– Зачем? – повторил Равин.
Ланфир невозмутимо отпила из кубка и только потом заговорила:
– Поскольку ты нас избегаешь, кое-кто из Избранных вскоре явится сюда. Я прибыла первой, чтобы ты понял: это вовсе не нападение.
– Еще кто-то? Это твой план? До замыслов других мне нет никакого дела! Какая мне в них нужда? – Вдруг Равин глубоко, раскатисто рассмеялся. – Значит, это не нападение? Ты же никогда не нападала в открытую. Наверно, ты не так вероломна, как Могидин, но ты всегда предпочитала обойти с тыла или с фланга. На этот раз я тебе поверю – настолько, чтобы выслушать тебя. Но ты будешь у меня на виду. – Поверивший Ланфир и повернувшийся к ней спиной заслуживает того ножа, который окажется у него в спине. Нельзя сказать, что ей можно доверять и в том случае, если она у тебя под приглядом: характер у нее в лучшем случае капризный. – Кто еще замешан во все это?