Живо представив себе толпу американок, вооруженных зонтиками и нападающих толпой, Ральф передернул плечами.
— Давайте прогуляемся к нему вместе, — предложил он, снова глянув на щелку в дверном проеме. — Заодно я хотел бы уточнить некоторые детали.
Стопка писем упала в ящик его стола. Почерк был угловатый и резкий. Фотография вернулась в сумочку мисс Уокер, и Ральф не стал ее забирать. Это было даже приятно — то, что американка приехала в Вуденкерс, чтобы выйти замуж за мужчину с его лицом, пусть и в результате розыгрыша. Однако была деталь, которая не давала отнестись к этой истории легкомысленно: билет на пароход первым классом из Америки стоил целое состояние. Никто не стал бы покупать его ради шутки. А значит, девушку заманили сюда с какой-то целью, и Ральф чувствовал себя охотничьим псом, взявшим след лисы после череды безобидных зайцев.
За три года, что он провел в Вуденкерсе, здесь не произошло ни одного стоящего преступления. Сбежавшая свинья, повалившийся дорожный столб, порчи, сглазы и проказы фейри, в которых истово верили почтенные дамы, кража кур — вот с чем ему приходилось иметь дело. Самым громким происшествием стала как раз разбитая витрина фотомастерской, откуда, видимо, и утащили фотографию Ральфа, висевшую среди прочих в качестве образца.
— Вы остановились у Олдброков? — спросил он, надевая котелок и открывая перед мисс Уокер дверь.
— Да, миссис Олдброк любезно предложила мне погостить у нее.
— Как долго вы там пробудете?
Она лишь неопределенно пожала плечами и попрощалась с миссис Пампкин.
— Мисс Уокер, — окликнула та ее и подала забытую шляпку. — От лица всех дам Вуденкерса я рада приветствовать вас в нашем милом городке.
— О, благодарю, — пробормотала та.
— В эту субботу состоится очередное собрание нашего книжного клуба. Мы будем обсуждать последний роман Черети Крик.
— Боюсь, я его не читала.
— Никто не читал, — отмахнулась миссис Пампкин. — Мы собираемся во время послеобеденного чаепития. На этой неделе — у мисс Блювенгейз.
— Спасибо за приглашение, — ответила мисс Уокер, однако Ральф про себя отметил, что она не дала обещания прийти.
— Не стоит вам туда ходить, — произнес он, пропуская ее на крыльцо.
— Отчего же? Из-за знаменитых пирогов мисс Блювенгейз?
Мисс Уокер надела шляпку, прижав непокорные кудри, а после достала из кармана жакета белые перчатки.
— Не только, — ответил Ральф, не зная, как подобрать слова. Очевидно, что мисс Уокер окажется рыжей вороной в чопорном дамском клубе. Вся она, начиная с невозможных брюк и заканчивая кончиком вздернутого носа, выбивалась из общепринятых стандартов. Голубые глаза, кажущиеся еще ярче под синей шляпой, смотрели на него вопросительно. — Это не книжный клуб, а змеиное гнездо, — решился он.
Она лишь усмехнулась.
— На вашей должности не пристало бояться женщин.
— Если кого-то и стоит бояться, то только вас, — возразил Ральф. — Женскому коварству нет границ. К тому же, подумайте сами, поддельный мистер Олдброк заманил вас в Англию одними лишь письмами. Сколько их там, кстати, шесть? Семь?
— Восемь, — ответила Джейн.
— Очевидно, преступник хорошо знает женскую психологию. Возможно, и сам он — женщина.
— Тогда я тем более пойду в этот клуб, — заявила Джейн. — Мне нравится ход ваших мыслей, мистер Рейнфорд. Но сначала — к фотографу. Пока что он наш главный подозреваемый.
Ральф еле сдержался, чтобы не закатить глаза.
— Не помню, когда мы с вами успели стать напарниками.
— Кстати, я ищу работу, — невозмутимо сообщила Джейн.
— Боюсь, место секретаря надежно занято миссис Пампкин, — оглядевшись, он поинтересовался: — Где ваша лошадь?
— Я пришла пешком.
Джейн завернула поля шляпки и теперь по-кошачьи жмурилась на солнце.
— Так любите гулять?
— Слуга отказался оседлать мне коня.
— Томас? — Ральф задумчиво почесал подбородок. — Хоть здесь давно не видели волков, но все же не стоит вам гулять в одиночестве. Вы устали, мисс Уокер? Взять кэб?
— Не надо, — отказалась она.
***
Мужчина, который шагал рядом, выглядел уверенным и невозмутимым, как индейский вождь. Поморщившись, Джейн решила подобрать другой эпитет, не вызывающий в ней ненужных воспоминаний. Пусть будет — как скала. Хотя Ральф Рейнфорд точно не был каменным. Его тело оказалось горячим и очень сильным, что она успела прочувствовать в полной мере в его объятиях. Она так часто рассматривала его лицо на фотографии, а теперь ее мечта словно ожила и задышала: кровь потекла по венам, кожа окрасилась в здоровый теплый тон, как у любителя долгих прогулок, подбородок потемнел от щетины, а глаза зазеленели. Она отчего-то думала, что у Макса серые глаза, и эта теплая зелень была как удар под дых. Вчера она смирилась с тем, что мужчины, за которого она собиралась замуж, нет вовсе, а теперь он идет рядом, вполне себе живой и здоровый, и в уголках губ, поцелуй которых она иногда представляла себе перед сном, прячется улыбка. А еще он выше ее как минимум на три дюйма!