Глаза Софии блестели от слез. Сердце Габриеля сжалось.
— Дорогой! Ты был прав, когда говорил мне о бродящем по твоим землям призраке, — сказала леди София мужу.
— О призраке? — нетерпеливо произнес граф Рейвеншоу. — Что за чушь?!
— Кто вы? — не сводя глаз с незнакомой ему женщины, спросил лорд Габриель. — Если вы меня знаете, то к чему этот пистолет? Никто не причинит вам никакого вреда.
Лорд Стефан презрительно фыркнул:
— Говорите за себя!
Лорд Габриель сделал вид, что не заметил заносчивости шурина.
— Если хотите, можете взять серебро или пищу… я не буду вам мешать… Потом вы спокойно покинете мой дом…
«Только перестань целиться из своего чертового пистолета в голову моей жене!» — мысленно добавил он.
Мертвенная бледность сошла с лица вооруженной женщины. Что-то отдаленно знакомое было в этом лице, вот только лорд Габриель никак не мог вспомнить, где же он ее видел. Когда он и граф Рейвеншоу вошли в дом, лорд Габриель думал, что его жена давно уже спит. Они как раз вместе поднимались на второй этаж, желая разбудить молодую женщину и обсудить все накопившиеся между ними недоразумения, когда из гостиной раздался крик леди Софии…
Незнакомая женщина величественно наклонила голову и прищурилась.
— Я знаю вас, лорд Рейнекорт… и вас, лорд Рейвеншоу… Пистолет просто необходим, джентльмены. Вы не вовремя, но все равно… Я все сейчас исправлю…
— Она безумна, — сказала леди София так убедительно, что у Габриеля не возникло и тени сомнения в ее правоте.
— Кто она? — храбро шагнув вперед, спросил граф Рейвеншоу. — Я получу ответ на свой вопрос?!
— Нет! — в один голос закричали обе женщины.
— Не подходи! — заорала леди София на брата с такой страстью, что сразу стало понятно: дело тут нешуточное.
К счастью, граф Рейвеншоу послушался и замер на месте. Тогда лорд Габриель, пользуясь его замешательством, схватил шурина за руку и рывком оттащил назад. Глаза мужчин встретились. Выведенный из себя лорд Габриель как бы говорил своим взглядом: «Твоя неосторожность может стоить Софии жизни».
— Уходите, — взмахнув дулом пистолета, приказала незнакомка. — Это вас не касается.
— Лорд Рейнекорт… — начал было Стефан Рейвеншоу, но Габриель злобным взглядом заставил его замолчать.
Было видно, что волновать эту женщину нельзя ни в коем случае.
— Я даю вам честное слово, мадам, — глядя в неуловимо знакомые глаза, произнес он. — Отойдите в сторону. Сейчас я развяжу жену, а вы спокойно покинете этот дом. Ее жизнь — взамен на вашу свободу.
— Габриель! Ты не понимаешь, — отдергивая голову от прислоненного к ее виску пистолета, дрожащим голосом произнесла леди София. — Она твоя мать.
Глава 23
— Моя мать мертва.
Леди София не могла обижаться на недоверие мужа. Из того, что она узнала от Габриеля, его отец был властным, не склонным ни в чем уступать человеком, который с легкостью пускал в ход кулаки, когда жена или сын выводили его из себя. Единственное, что его интересовало, — это политика. Какая мать согласится оставить маленького сына на милость такого чудовища?
— Это правда, Габриель, — произнесла леди София.
Как бы ей хотелось сейчас подойти и обнять своего мужа. Она не знала, пожелает ли ее свекровь раскрыть свою тайну. Софии было все равно. Время секретов прошло.
— Твой отец держал ее взаперти на одной из стоящих на его землях ферме. Слуги заботились о ней и следили, чтобы она не сбежала, а официально лорд Рейнекорт объявил, что его жена мертва.
«Прости», — беззвучно добавила она.
Щеки Габриеля впали. Проступили резко очерченные линии скул. Лорд Габриель отрицательно покачал головой, отказываясь верить, что его отец принял такое бессердечное решение.
— София! Я не знаю, кто эта женщина, но она лжет. Я видел бездыханное тело своей матери. Я видел…
— Мертвую женщину с длинными черными волосами, — сердито сверкнув глазами, закончила за сына леди Колетта. — Думаю, это была какая-то бедная крестьянка.
Лорд Габриель хотел возразить, но вовремя остановился. Прошлое может подождать, а вот настоящее — нет.
— Давайте расставим все по своим местам, мадам, — указывая пальцем на леди Колетту, сказал он. — Мне все равно, кто вы. Хотите называться моей матерью — замечательно. Хотите заявить, что вы Деметра, разыскивающая свою дочь, — еще лучше. Если вы и таите какие-то обиды, то моя жена, во всяком случае, тут ни при чем. Отпустите ее.
— Милый, разве ты не видишь, что она никогда не будет твоей? — заходя за спинку кресла Софии, произнесла сумасшедшая, невзначай поглаживая невестку по волосам.
— Что за бред? — пробормотал себе под нос лорд Стефан.
Лорд Габриель, не отрываясь, смотрел в лицо пожилой женщине.
— Вы только мешаете, граф Рейвеншоу, — отрывисто произнес он.
Леди София прикрыла глаза. Почему бы ее брату не помолчать?! Стефан, казалось, не понимал, что связь леди Колетты с реальностью весьма условна. Один неверный шаг — и вдовствующая графиня может выстрелить.
— Мадам, — протягивая руку вперед, промолвил лорд Габриель. — Вы среди друзей. Можете смело отдать мне пистолет.
— Ты и в ту ночь хотел забрать у меня пистолет.
Сумасшедшая вцепилась в белокурые кудри леди Софии и с силой дернула ее голову на себя. Крик боли заставил лорда Габриеля замереть на месте.
— Тебе это не удалось, — сказала безумная женщина.
Габриель, успокаивая ее, поднял руки.
— В какую ночь?
Леди София вздохнула. Кожу на затылке жгло огнем. Живот предательски сжался, протестуя против грозящей ей смерти.
— Когда убили твоего отца и моих родителей, — ответила за сумасшедшую София. — Леди Колетта была там… думаю…
Она вытянула шею и искоса посмотрела на пожилую женщину.
— Боже правый! Это вы ударили меня той ночью. Я спустилась по лестнице… хотела найти маму… Я увидела своих родителей через открытую дверь гостиной. Лорд Рейнекорт сердито кричал на них…
Ее воспоминания о событиях той ночи оставались смутными, почти иллюзорными, но все же…
— Меня ударили сзади, — вымолвила леди София, только теперь удивляясь, что никому не пришла в голову мысль о том, что в доме мог оказаться посторонний. — Это вы… вы меня ударили…
— Она тогда была совсем маленькой! — наливаясь краской негодования, заорал граф Рейвеншоу. — Ты могла ее убить, сумасшедшая стерва!
Леди София часто заморгала, застигнутая врасплох внезапной вспышкой брата. Впрочем, удивляться было нечему. Та роковая ночь оставила отпечаток на всей их дальнейшей жизни.
— Не нервничайте так сильно, лорд Стефан, — сохраняя видимость невозмутимого спокойствия, попытался унять шурина Габриель. — Подумайте о безопасности леди Софии.
— Да, граф Рейвеншоу, — прошипела леди Колетта. — Подумай о Софии.
Безумная графиня прижала сделанную из орехового дерева рукоятку пистолета к своему виску. Стефан и Габриель, не колеблясь, воспользовались ее минутной слабостью и приблизились к ней еще на несколько шагов. Когда сумасшедшая выпрямилась, они замерли на месте. Глаза пожилой женщины вспыхнули гневом.
— Как ты можешь ее защищать, зная, что она тебя предала?
Не зная, как ему поступить, лорд Стефан вопросительно посмотрел на зятя и пожал плечами.
Леди София бросила украдкой взгляд на лорда Габриеля. На лице мужа она прочла недоумение.
— Что? Тебе нечего сказать? — насмешливо спросила леди Колетта.
— Осторожнее, Габриель, — тихим голосом предупредила мужа леди София, когда тот вознамерился подойти еще ближе. — Разве ты не видишь, что все актеры заняли свои места? Все как прежде: лорд Рейнекорт, лорд Рейвеншоу и женщина из рода Рейвеншоу…
А еще леди Колетта.
История повторяется. Сумасшедшая графиня вновь переживала ту страшную ночь, которая закончилась бойней. И сейчас смерть стояла на пороге гостиной.
Лорд Габриель не хотел верить, что стоящая возле Софии женщина — его мать. После смерти леди Колетты его отец убрал портрет своей покойной жены из картинной галереи. Сын тогда думал, что причиной такого поступка могла послужить душевная боль от потери любимой супруги, но теперь он не был в этом уверен. Лорд Габриель уже забыл, как выглядела его мать. Все, что у него осталось, — неясные воспоминания.