- Только не убивай! – выкрикнула я, когда светлая фигура, обмякнув, опустилась на пол. Зеркало отозвалось высоким дребезжащим звоном. За дверью встревожено загомонили, и я подавила тяжелый вздох. Вот уж не вовремя прорезался мой командный голос… Игнорируя поднявшуюся суматоху, Лазарь легко поднял меня на ноги.
- Не тревожься, – зелено-коричневые лесные озера опять придвинулись критически близко.
Я закусила губу, не отводя взгляда.
- Там, – дернула подбородком в сторону двери, – скорей всего охрана и еще служанка… Ты один справишься?
- Не бойся, – повторил он с усмешкой. Мое сердце, сделав кульбит, внезапно застучало где-то в горле.
- Я не боюсь.
- За меня не бойся, – уточнил Лазарь, откровенно любуясь моим вытянувшимся лицом. Вот же змей! Я хмыкнула, качая головой:
- За тебя как раз не боюсь, переживаю исключительно за дело.
Дыхание змея вовсю холодило мне щеку, и на мгновение почудилось, что сейчас он просто схватит меня в охапку – а там будь, что будет. Но все же, помедлив, Лазарь нехотя отстранился.
- Чего задумала? – спросил он, направляясь к двери.
- Да так, надо в зеркало глянуть.
Змей кивнул и выскользнул из комнаты. И никаких тебе вопросов: что за зеркало, зачем в него глядеть? Впрочем, о чем это я? Без сомнения, он осведомлен обо всем куда больше меня.
Лежащая на полу царевна не подавала никаких признаков жизни, кроме легкого дыхания, но я все же задержалась, чтобы как следует ее связать. Недооценивать противника никак нельзя. Вот меня, «холопку» и «смердку», недооценили, и каков результат? Хотя, скажем прямо, в этой авантюре мне к тому же очень везло. И попадала туда, куда надо, и разные подсказки выскакивали, как по заказу, даже в потасовках не особо травмировали… Словно кто-то дорожку расчищал, честное слово.
- Ну-с, свет мой, зеркальце, – глубоко вздохнув, начала я, – скажи, да всю правду доложи. Где Синь-горюч Камень заныкан, как мне его найти и к делу приспособить?
Я была готова к тому, что придется долго его уговаривать, задавать разные наводящие вопросы, активно шевелить мозгами, разгадывая символы в отражении. Но никак не ожидала того, что последовало дальше. Зеркало задорно подмигнуло огоньками свечей и проглотило меня целиком.
* * *
Как летела Гамаюн, птица вещая, из-за синего моря, из-под черных туч – сине море она перепахивала, тучи крыльями поразметывала. Как садилась Гамаюн на крутые горы, так те горы порушены лежат, как спускалась Гамаюн на темный лес, так от леса того лишь пеньки стоят. Лишь одно-то дерево не сломано, ни единой веточкой ни надломано – а у дерева того ствол-то каменный, а ветви-то у дерева железные, а цветы на нем из камня-бирюзы, а плоды на нем из Синь-горюч Камня.
Расскажи, Гамаюн, птица вещая, спой-поведай о девице красной, что гуляла по полю по чистому да под деревом тем отдыхать легла. А под деревом травушка шелкова, а цветы-то в траве все жемчужные, а на дереве птицы поют песни сладкие, колыбельные. Спит девица красная, посыпает, а к девице черный змей подползает. Красна дева под змеем смлевает – змей сына тут зачинает… Разгулялась черная буря, тучи грозные поднимались. То не молнии в небе сверкают – то рожает дева сына-богатыря. То не гром сокрушает землю – то на землю Камень летит. И руки летит богатырской – ни бел, ни черен, ни мал, ни велик, ни тяжел, ни легок, синь да горюч…
* * *
Я стояла в густом синем свете, словно в сердцевине волшебного фонаря. Вокруг, то расплываясь, то вновь обретая резкость, двигались силуэты фантастических очертаний. Соединяясь, они складывались в яркие, короткие, как вспышка, картины: вот Анька, выпятив огромный живот, сидит в какой-то полутемной избе и с задумчивым видом обсасывает ржаную горбушку; Арап в длинном запыленном балахоне деловито топает по залитой солнцем кривой улочке; на высоком белом берегу дети играют в снежки, и с ними Мих, взмокший, раскрасневшийся, без шапки и рукавиц…
Потом свет пропал, осталась лишь синяя пустота, в которую корнями и ветвями прорастало огромное каменное дерево. Роскошные бирюзовые цветы качались от неощутимого ветра, сталкивались с легким треском, рассыпая каменную крошку. В их бирюзовом облаке редкими звездами сияли плоды, формой напоминавшие яблоки.
Хлопая черно-синими крыльями, вокруг дерева вилась длиннохвостая птица и на лету жадно хватала красным клювом каменные плоды. Одно яблоко со стуком прокатилось между толстых корней и остановилось в метре от моих ног.