- Ага, попались!!! - кричит мелкий блин. - Конец вам, блиноеды несчастные!
- Это мы еще пошмотрим! - грозно хмурится Вероника.
Педаль газа тонет в полу, надрывно жужжит мотор, пружина разворачивается и ярко красная машинка устремляется вперед! Подгорелый блинчик машет краями, подпрыгивает и таращит глаза. Это не пугает Веронику. Заводная машинка несется, как снаряд. Андрюша цепляется обеими руками за сиденье. Блин стремительно приближается, до него остаются считанные метры - нет, сантиметры, ведь все стало малюсеньким! Машинка подпрыгивает на крошке хлеба и, будто выпущенный из рогатки камень, несется прямо в середину подгорелого блинчика! Удар, плоское туловище блинчика подгорелого трескается по середине, образуется громадная дыра, в которую проваливается заводная машинка. Андрюша храбро хватается за край блина, отрывает кусок и сразу отправляет его в рот. Потому что война войной, а блины надо есть, пока теплые!
Машинка приземляется на подоконник. Вероника крутит руль, визжат колеса, машинку заносит в бок. Вероника твердой рукой выравнивает автомобильчик и машина мчится вдоль подоконника, сворачивает влево, съезжает вниз по спинке дивана, потом едет по краю подушки и останавливается.
- Бубу мы бу-бу-ись? - с набитым ртом спрашивает Андрюша.
- Чего? - удивленно спрашивает Вероника.
- Почему … фу, ням-ням, щас! … мы остановились? - повторяет вопрос Андрюша.
- Завод кончился, - отвечает сестра. - Дальше пойдем пешком.
- А куда?
- Бабушку искать. Ты разве не видишь, что ее нет?
Андрюша оглядывается — бабушки действительно нигде нет. На столе топчутся злобные блины, корчат страшные рожи и грозят мягкими кулачками. Куда-то пропал кот Мишутка, светит луна в окно, лежат на полу разбросанные еще днем игрушки — а бабушки не видно.
- Она в другой комнате, - не совсем уверенно говорит Андрюша.
- Ее там нет, - упрямо мотает головой Вероника.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что никто не храпит!
У бабушки действительно была привычка похрапывать, когда она во сне клала руку на лоб. Чтобы отключить режим храпа, надо было убрать руку. Вероника всегда так делала, когда спала рядом.
Андрюша растерянно смотрит по сторонам, даже встает на сиденье и подпрыгивает, отчего машинка сердито вжикает и недовольно дергается вперед.
- Андруша, сядь! - сердится Вероника.
- Вон бабушка, вон там!!! - кричит Андрюша и показывает пальцем за край дивана.
Он выскакивает из машинки, Вероника бежит следом за ним. Остановившись на краю дивана, они видят, как бабушку куда-то ведут пупырчатые огурцы, которыми командует толстый перец. Руки бабушки связны за спиной шерстяной ниткой, на голову надет мешок из недовязанного носка.
- Отпусти бабушку, перец! - кричит Вероника. - Огурцы, пошли вон отсюда!
Процессия останавливается, огурцы недовольно морщат зеленые лица. Красный, как начинка арбуза, перец надувает и без того толстые щеки, выкатывает глаза и упирает в бока тонкие руки спички.
- Молчать, козявки! - верещит он с пола, топая кривыми ножками. - Ваша бабушка взята в плен.
- За что взяли в плен мою бабушку? - растерянно спрашивает Андрюша.
- Она плохо о нас говорила, - сообщает толстый перец. - Утверждала, что мы химические, что в нас нет витамин и вообще мы вредные.
- Да-да, так и говорила, - загалдели огурцы. - Вся теплица это слышала!
- Мы берем ее в плен, что бы судить судом Великого Лимоняки, - продолжает толстый перец. - Ее приговорят к страшной казни - будет таскать удобрения в теплице до конца жизни.
- Что еще за лимоняка такой? - удивленно спрашивает Вероника.
- Не что, а кто! - поправляет перец. - Великий Лимоняка наш правитель и президент. Он прибыл из далекой заграницы учить нас, тепляков неотесанных, как правильно жить и созревать. Лимон Лимоняка занимает почетное место в середине нашей Тепличной страны, которой все завидуют и мечтают туда попасть. Но мы берем не всех.
- Ага, лезут всякие! - снова загалдели огурцы. - Морковь норовит пролезть, кабачки, помидоры … мигранты проклятые!
- Это что! - пренебрежительно машет ручкой перец. - Сорняки пытаются пробраться с соседнего участка. А с ними над быть бдительными. Пролезет один одуванчик какой нибудь — маленький такой, на парашютике прилетит вечером, спрячется под листиком жалостливого огурца и сидит там, ждет своего часа. Утром солнышко пригреет, автополив включится — он тут как тут, паразит! В землю закапывается, корни пускает, листья распускает, желтую шапку на голову надевает. Родственником Лимона Великого, значит, прикидывается! Вечером шапку снимает, а под ней уже сотня мелких одуванов парашюты распускает.
- Бывает, козлобородник луговой пробирается на пару с крапивой, - говорит одни из огурцов. - Настоящие беспредельщики!
- Да, врагов и завистников у нас много, - соглашается перец толстяк. - Все хотят жить в тепле, сидеть по уши в удобрениях и чтобы автополив был. Но не всем позволено! Стать надо иметь, - говорит он, любовно похлопывая себя по раздутым бокам. - Мякоть чтобы была сладкой и сочной. И рост, и размеры — одним словом, мелочи пузатой у нас не место.
- Бабушка-а! - кричит Андрюша.