— Нет.
— Помните, как она выглядела?
— Она вот такая, — Роза показала руками величину шкатулки, — зеленого цвета.
— И только? Ведь вы, молодые люди, очень впечатлительны.
Роза задумалась.
— Да, зеленого цвета… С ручкой… Квадратная и с бронзовым орнаментом по углам. Возле замка что-то вроде черного герба. Но я не очень в этом уверена, может, это просто игра воображения…
— Нет, не игра! Герб представлял собой золотого льва с названием фирмы.
— Откуда вы знаете?
— Ниоткуда! — засмеялся Димов. — Должен вам сообщить, что приблизительно Так выглядят шкатулки такого типа. У нас их раньше выпускали только две фирмы.
— Я впервые видела такую шкатулку…
— Естественно, вы ведь росли в другое время. Сейчас нам не нужны шкатулки. Спасибо вам, Роза! — Димов впервые назвал ее по имени.
И встал с несколько благодушным и беззаботным видом.
— Вы кому-нибудь говорили об этой шкатулке?
— Нет! Совершенно никому. Да и зачем? Я сейчас же забыла о ней. И не вспомнила бы, если бы вы не навели меня на мысль о ней.
— Да, конечно… Извините за беспокойство. Вы не рассердитесь, если мне придется снова обратиться к вам за помощью?
— Ну, конечно, приходите.
— Отца не беспокойте. Даже я не решаюсь обращаться к нему. Ему надо прийти в себя.
— Это я понимаю лучше вас!
Через четверть часа Димов был в управлении. И сразу же спросил у секретарши о Ралчеве.
— Он вернется часам к двенадцати, — ответила она.
— Пусть сразу же зайдет ко мне!
Инспектор вошел в свой кабинет. Но не сел, как обычно, за стол, даже не просмотрел последний бюллетень. Когда через час Ралчев вошел в кабинет, его начальник задумчиво ходил из угла в угол. Но по блеску его глаз Ралчев понял, что случилось нечто важное. И он сразу спросил:
— Нашел что-то?
Димов засмеялся:
— Ничего особенного. И все же у меня такое чувство, словно у меня выросли крылышки.
— Расскажешь?
— Конечно. Но сначала хочу кое о чем тебя порасспросить.
— Расспрашивай.
— В спальне Радевых стоит дорогой старинный комод. Ты его помнишь?
— Прекрасно помню. Каждому хотелось бы иметь такой комод.
— Кто его осматривал при обыске?
— Я сам.
— Там были закрытые на ключ ящики?
— Нет, все ящики были открыты.
— Так я и думал! Вы не обнаружили в одном из них железную шкатулку вот такой величины? — И Димов, как Роза, показал ее размер.
— Нет! — кратко ответил Ралчев.
— Ты уверен?
— Совершенно уверен.
Димов вздохнул и опустился в кресло. Его лицо прояснилось, и он стал подробно рассказывать о разговоре с Розой. Теперь и у Ралчева заблестели глаза.
— Да, это уже нечто! — воскликнул он.
С минуту они оба молчали.
— Стефан Радев не мог не знать о шкатулке, — заговорил наконец Димов. — Не мог он не знать и о ее содержимом. Какими бы чужими они ни были, все же они — одна семья. По всей вероятности, там хранились драгоценности. Или что-то иное, представляющее большую ценность, раз ее так старательно прятали и закрывали.
— Конечно, знал! — охотно подтвердил Ралчев.
— Так!.. Шкатулка исчезла… Почему? После того, как ее так долго хранили. Сам собой напрашивается вывод, что ее украли в день убийства. Возможно, ее взял убийца. А возможно… Возможно, конечно, что ее взяли раньше. Если это так, то истину установить легко. Но если шкатулка и в самом деле украдена в день убийства?
— Понятно! — оживился Ралчев.
— Это не так трудно понять! — возбужденно заметил Димов. — Непонятно, почему в таком случае молчит Радев. Похоже, что убийство совершено с целью грабежа. Но почему Радев, зная об исчезновении шкатулки, до сих пор не обратился к нам? Почему ничего не сказал? Разве что…
Димов внезапно замолчал.
— Разве что он сам взял шкатулку?
Димов задумчиво покачал головой.
— Не смею прийти к такому заключению, хотя оно напрашивается само собой. Но ясно, что ему почему-то выгодно молчать.
— Что-то я тебя не понимаю, — буркнул Ралчев..
— Я и сам себя не понимаю. Мы исходили из предположения, что Радев не убийца. Но тогда почему он молчит? Почему не хочет навести нас на след настоящего убийцы? Может, их связывает общая тайна… Может, они соучастники.
— В одном я уверен! — убежденно произнес Ралчев. — Существует какая-то связь между приездом Генова… и убийством.
— Теперь и я в этом почти убежден. Что бы ты сделал на моем месте?
— Прежде всего немедленно допросил бы Стефана Радева.
— Почему немедленно? — с легкой улыбкой спросил инспектор.