— Увы. Иноземцев.
— Тоже ничего. А чем он вообще занимается?
— Насколько мне известно, преподает в вузе.
— Кто там? — раздался голос из домофона.
— Это Савицкий, Шурик, — сказал Александр Федорович.
Дверь подъезда щелкнула и моментально приоткрылась. Вся компания поднялась на третий этаж и подошла к девятнадцатой квартире. Ее хозяин был таким же высоким, как и «племянник», с довольно приятным лицом, в теплом коричневом пуловере.
Два друга тепло обнялись. Лев Николаевич перевел глаза на ребят.
— Это мои юные друзья, я тебе о них говорил, — пояснил Александр Федорович.
— Так проходите, раздевайтесь.
Ромка вошел в квартиру первым. Ему навстречу выкатилась маленькая черно-белая собачка и, подпрыгнув, коснулась его груди, а затем, быстро перебирая лапками, радостно запрыгала вокруг вошедших. Собачка скакала, как упругий мячик, только по мячику надо ударять рукой, а она прыгала сама.
— Малыш, уймись! — прикрикнул на нее хозяин и с улыбкой объяснил: — Охранник из него никакой, он всех любит.
Присев на корточки, Лешка погладила песика и подняла голову:
— А какой он породы?
— Бывший спаниель, — ответил хозяин собачки.
— Как это — бывший? — не понял Венечка.
— А у нас с дочкой по этому поводу целая история выстроена. Мы с ней рассудили так. Когда Малыш был совсем маленьким, то, наверное, он мало чем отличался от русского спаниеля, и его прежние хозяева сочли, что он породистый пес. Потому и купили его или взяли у кого-то. Видите, хвост у нег обрублен, значит, он из домашних собак. А когда щенок подрос, ушки у него так и остались маленькими, да еще и встали торчком. К тому же русские спаниели более плотные и приземистые. Короче, хозяйских ожиданий наш пес не оправдал, вот они его и выгнали. Волею судьбы Малыш оказался в нашем дворе, откуда его дочка и притащила. Он был легонький и тоненький, как листик. Сначала мы думали, что у него строение такое, а потом выяснилось, что он долго голодал, так как добывать себе еду, как дворняжки, приучен не был. Зиму на улице он бы не пережил. А у нас из него, как видите, вполне упитанный пес получился.
— А Малышом вы его сами назвали? — спросил Венечка.
Иноземцев кивнул.
— Сами. Удивительно, но когда дочка его впервые увидела, то почему-то крикнула: «Малыш!» — и он сразу же на эту кличку отозвался.
— А где она сейчас, ваша дочка? — поинтересовалась Лешка.
— В Коломне, у бабушки. И жена там тоже. Уехали на все каникулы.
— А вы, значит, тут один?
— Как это один? Я с Малышом. А через день ко мне домработница ходит. К тому же у меня работы много, скучать некогда.
— А сколько у вас здесь всего! — войдя в комнату, воскликнул Ромка.
Он быстро осмотрелся, протянул было руку к необыкновенно красивому канделябру и тут же ее отдернул, вспомнив о чуть не рухнувшей Венечкиной елке и разбитом елочном шарике. Поэтому он стал рассматривать канделябр, не притрагиваясь к нему. Ромка и не подозревал, что из металла можно делать такие красивые, прямо-таки воздушные вещи. Похожие на лилии цветы, гармонично изгибаясь, тянулись вверх из плетеной вазы, а среди них прятались небольшие, тоже цветочные, чашечки. В эти чашечки раньше вставляли свечи.
— Это Франция. Бронза. Восемнадцатый век, — заметив Ромкин интерес к его канделябру, коротко пояснил хозяин. — Остались от моего прапра… в общем, предка. Эта вещь каким-то чудом сумела избежать последствий всех исторических катаклизмов и благополучно дожить до наших дней. А вот еще одна редкость, тоже бронзовая. — Лев Николаевич указал на другой, тоже очень изящный подсвечник.
Лешке квартира Иноземцева показалась очень уютной. Она была обставлена красивой мебелью, на стенах висели картины, и большие, и маленькие. Еще Лешка любила, когда в доме много книг, и здесь их было хоть и не столько, сколько у Славкиного дяди-библиофила, но более чем достаточно для обычного человека.
Александр Федорович тоже с интересом рассматривал все эти редкости.
— А квартира у тебя на охране? — поинтересовался он. — А то моего соседа, ветерана войны, недавно ограбили, все ордена вынесли.
— И по телику такие вещи часто показывают, — поддакнул Ромка.
— Квартира, конечно же, на охране, так что ограбление мне не грозит, — улыбнулся уфолог. — И еще у меня сейф есть. Для особой ценности.
— Что за ценность? — поднял брови «племянник».
— О, там у меня семейная реликвия. И если вам интересно, я могу ее вам показать.
— Интересно! Покажите, пожалуйста! — громче всех крикнул Ромка, и тогда Иноземцев вышел из комнаты и вернулся с красной лентой, к которой была прикреплена массивная темная восьмиугольная звезда с неравными лучами: двумя большими, выбивающимися за пределы ленты, и маленькими. А ниже звезды располагался блестящий красный крестик с четырьмя золотыми гербами. Приглядевшись, друзья разглядели в середине крестика изображение всадника.