На пешеходный переход хлынула толпа детей. Степан плавно выжал педаль тормоза, остановил машину. Сзади за ним тормознула красная «девятка» с тонированными окнами.
Дети еще не прошли, а «девятка» уже нервно засигналила. Давай, мол, двигай, чайник, жми на газ. Дави пешеходов, но дорогу дай!.. Такие ситуации Степана раздражали. Иной раз хотелось выйти из машины, взять такого горе-водителя за грудки и хорошо встряхнуть, чтобы вправить мозги на место.
«Девятка» сигналила до тех пор, пока его «Волга» не тронулась с места. А метров через сто снова «зебра». И на этот раз по ней медленно бредет древняя старушка. Степан снова остановился. И снова «фа-фа» в спину. Водитель «девятки» жал на клаксон как оглашенный. И наверняка ругал Степана последними словами. Спинной мозг, как антенна, улавливал матерные волны в его адрес.
Круча заглушил мотор, вышел из машины и с монтировкой во взгляде двинулся к «девятке». Оттуда ему навстречу выбрались два довольно крепких на вид парня. Бритые головы, мятые лица, глаза наглющие. Они явно косили под крутых пацанов из рэкетирской бригады. Но таковыми не являлись. Шушера на понтах. На эти дела у Степана глаз-алмаз. Сейчас ему понадобилось всего мгновение, чтобы понять, кто перед ним.
Первым открыл рот водитель «девятки». Нужно было видеть, сколько презрения было в его взгляде.
– Какие проблемы, му…
Договорить он не успел. Степан стремительно подошел к нему, резко схватил за грудки, оторвал от земли и тут же с ускорением опустил на землю. Парень едва удержался на ногах, в глазах – растерянность и боль.
Его дружок уже смекнул, что к чему. И даже вякнуть на Степана не рискнул, не то что ринуться на него с кулаками.
– Руки бы тебе переломать, – зло процедил сквозь зубы Степан. – Какого беса сигналишь?
– Я… Да я просто так…
– Ну и я просто так… Еще раз пикнешь, руки повыдергиваю. Ты меня понял?
– Да понял…
– Тогда живи.
Степан вернулся в машину и продолжил путь. Зато парни из «девятки» остались на месте. И еще долго и оторопело смотрели ему вслед. Уж больно сильное впечатление он на них произвел.
Рабочий день уже закончился. Но это вовсе не значит, что пора домой. Из отпуска вернулся Рома Лозовой. Он отдыхал в Сочи. Правда, вместе с женой. В ограниченном, так сказать, пространстве существовал. Но впечатлений все равно масса. И он так жаждал ими поделиться. Всего две бутылки хорошей водки на пятерых – и все готовы были слушать его с раскрытыми ртами. Можно и до утра. Но для этого Роме придется еще пару раз сбегать в магазин.
Рома рассказывал весело, с энтузиазмом. А после пятой стопки вдруг приуныл.
– Мужик один у меня на глазах утонул. Плыл, плыл, а потом раз – и камнем на дно пошел. Своими глазами видел, как было. Будто кто-то за ногу его потянул. Я сразу за ним погреб. Только не успел. Далеко было. Да и все слишком быстро произошло…
– Жаль мужика, – невесело вздохнул Федот. – И тебя жаль. Без медали остался. А то бы медаль получил. «За спасение утопающих»…
– А так только «За неспасение…», – с тем же видом добавил Кулик.
– Вам смешно, а мне, если честно, не очень… Говорят, вы тут без меня за киллерами охотились.
– Это называется ответный ход, – усмехнулся Эдик. – Мы тебе медаль «За неспасение утопающих», а ты нам – «За дохлый номер»?
– Да ладно, буду я мелочиться… Я вот подумал: а что, если того мужика киллеры замочили? Натурально замочили. Подплыл добренький дядя водолаз, любезно схватил мужика за ноги и вежливо так на дно потянул… Мужик тот, кстати, директором какой-то коммерческой фирмы был…
– Откуда? – спросил Федот. – Из Битова?
– Нет, откуда-то из Саратова.
– Ну вот пусть саратовские и мучаются этим вопросом. Нам и своих заморочек хватает.
– И Сочи – это слишком далеко, – кивнул Кулик.
– А не скажи, – покачал головой Эдик. – Водяной-то – он один на всех. Он и в Черном море водится, и у нас на Глубоком озере. А у нас на озере, между прочим, купальный сезон…
Еле слышно звякнул телефон без наборника номера. Звонили из дежурки. Степан снял трубку.
– Да.
– Товарищ подполковник, тут это, с Глубокого озера звонили, со спасательной станции. У них два трупа. Утопленники…
Степан положил трубку. И обвел укоризненным взглядом подчиненных.
– Дозвизделись, что называется. Двух утопленников накаркали. Со спасательной станции звонили. Сразу два трупа…
– Это все Рома. Это он водяного с собой привез…
Шутка не удалась. Никто даже не улыбнулся.
– Не знаю, как насчет водяного. Но с водкой придется завязать. На озеро поедем. С собой беру Лозового, а остальные – по желанию.
На озеро поехали все.
Пляж на Глубоком озере так себе. Метров двести по песчаному откосу. Тенты, раздевалки, лежаки – этого маловато, и все в первобытном состоянии. А вот всевозможных торговых лотков хоть отбавляй. Оно и понятно, народ сюда валом валит. Озеро большое, а песчаный пляж всего один.
Спасательная станция – одно название. Деревянная будка на берегу с шаткой вышкой и старая лодка без мотора. Всего два спасателя. Один штатный, а второй просто поклонник сериала «Спасатели Малибу».
Они оба подошли к машине, в которой приехал Степан со своими помощниками.
– А мы думали, «Скорая» раньше будет, – сказал один.
– А что, «Скорая» нужна? – спросил Федот.
– Да нет, не нужна. Но тела-то в морг надо везти. Хоть и вечер уже, но жарко…
– Тела где? – спросил Степан.
– Да вон там, в тенечке под деревом лежат… Мы их сами вылавливали.
– Раньше надо было вылавливать. Пока живы были…
– А вы думаете, мы бы успели? – обиженно протянул парень с выгоревшими волосами. – Они ведь не на пляже купались. Мы их увидели, когда они тонуть начали. Далеко заплыли. Метров семьсот-восемьсот от берега. А там вода знаете какая холодная…
– Знаем, – кивнул Степан.
– Мы бы еще могли что-то сделать. Да только лодка у нас без мотора. Одно название, что лодка…
– А у нас страна такая. Не можем мы без трудностей. Так неинтересно, – на философской ноте заметил Рома.
И вместе со всеми отправился смотреть трупы.
Под деревом в траве лежали два парня. Степан узнал их. Отчего ему стало немного не по себе.
Это были те самые здоровяки из «девятки». Еще каких-то несколько часов назад он учил их жизни, а сейчас они лежат бездыханные. И уже ничего их в этой жизни не волнует.
Вряд ли после встречи со Степаном им расхотелось жить и они решили наложить на себя руки. Их смерть – несчастный случай, не более того. И все равно Степан чувствовал себя неловко – будто был в чем-то перед ними виноват.
– Значит, вы видели, как они тонули? – спросил он, уточняя, у спасателей.
– Видели, – кивнули оба. – Мы как раз на лодке шли. Эти двое девчонку догоняли…
– Догнали?
– Ну, мы сначала думали, что догонят. Они быстро плыли. Догоняли. А потом уставать стали… Мы поняли, что они тонуть сейчас начнут. И давай к ним грести. Только не успели. Сначала один под воду пошел, затем второй…
– А девчонка?
– А девчонка уплыла. Развернулась как ни в чем не бывало и снова к берегу погребла…
– Вы бы ее остановили.
– Ну, мы сначала утопленников искали. Выловить хотели. Но они на дно сразу ушли. Не достать. Решили дождаться, когда сами всплывут. Ну и за девчонкой погребли. Чтобы она не утонула.
– Где она?
– Да она с нами даже разговаривать не захотела.
– И в лодку не села?
– Нет. Сказала только, что она мастер спорта по плаванию и что ей наши заботы по барабану…
– А вы сказали ей, что из-за нее два парня утонули?
– Сказали.
– А она?
– Сказала, что ей очень жаль… Только ей все по барабану было, я же видел. Глаза стеклянные. Ни капли жалости. Я бы даже сказал, какое-то злорадство в глазах было. Ну да, злорадство…