— У них нет гаубиц и систем залпового огня, — бормотал Олень, глядя в небо. — Они не могут накрыть Лес целиком. Эх, как бы эту стрекозу заставить замолчать..
Рысь помотал головой — пустое дело! Ни одна птица — даже самая геройская — не кинется в воздухозаборник; воздушный поток от ротора смоет ее вниз.
— Разве что на заправке поджечь — да там, поди, снайперы кругом..
С сознанием полной безнаказанности вертолет низко полз над Лесом, аккуратно рассыпая очереди и снаряды — а Волчата, которых обыскался отец и старший брат (прежде чем ушел с отрядом), тащили в сарай поржавевшую пятидюймовую трубу. Трое с кувалдами, один с ножовкой — работа у них кипела, хотя под конец инструменты валились из рук от усталости. Двуногую подпорку от козлов примотали к задранному вверх стволу стальной проволокой.
Из фейерверочных ракет натрясли чуть не ведро пороха.
— Разорвет! — скулил меньшой, пока средний, Волчок, с яростью палкой от швабры забивал в трубу тряпочный пыж; запыхавшись он оттер пот и выдохнул:
— Гайки, болты, — все тащи!
— Пшли отсюда! — рыкнул Волчок на братишек, когда и заряд был втолкан в ствол, а сам повалился на колени и дрожащими руками взял трубу за нижний, с горем пополам сплющенный конец, подергал и, рассыпав половину спичек, стал ждать.
Он прилетит. Он не может не прилететь! Иметь такую убойную мощь и не разнести вдребезги все рукотворное, что видишь — это выше человечьих сил.
Он прилетит.
Вертолет возник над волчьим логовом, как грозный призрак; стволы пулеметов пригляделись к дому, полоснули по крыше, раздробили оконные стекла — вот силуэт завис над коньком..
Волчок из последних сил довернул трубу на нужный угол и прижал вспыхнувшую спичку к пороховому шнуру.
— Нна, гадина! — и откатился, закрывая голову руками.
Гигантский самопал жахнул, вмялся в землю, расколов подпятник; ствол треснул — но заряд железного лома все же достал летучую машину — вертолет накренился и, полоща лопастями, покатился по наклонной вниз.
— Молодчага, — Олень крепко пожал окопченую, в синих пятнах порошинок ладонь Волчка; тот, с забинтованной головой и еще не совсем пришедший в себя, в ответ лишь криво улыбнулся. — Из тебя добрый Волк вырастет.
— Да ладно, че там.. — хмыкнул Волчок.
— Не шатает? — положил ему лапу на плечо Рысь. — Башка не трещит?
— Не-а, — Волчок шикарно сплюнул за плечо, всем видом показывая, что он в норме.
— Ну что, пусть с нами пацан потаскается? — подмигнув Волчку, спросил Рысь у Оленя.
— Как врач скажет, — Олень вопросительно глянул на Бобра, уже сложившего санитарную укладку.
— Контузии вроде бы нет, голова цела, царапина пустячная, — оценил пациента Бобер. — Везет оторвягам..
— Герой! — Рысь пихнул Волчка кулаком. — Ну, оставайся.
Волчок чуть не лопнул от счастья. Это он! Он, а не кто-нибудь сбил вертушку, он припер вожакам пистолеты стрелка и пилота с запасными обоймами!
Жаль нельзя было снять с разбитой машины подвесные пулеметы — пока он обшаривал мертвяков, в небе показался второй винтолет и пришлось тикать..
Принц лично слетал к месту аварии и убедился, что первая машина безнадежно испорчена, а экипаж ее погиб. Он и мысли не допускал, что у зверей мог оказаться переносной ЗРК или иное средство для поражения воздушных целей — скорее можно было предположить, что пилот совершил роковую оплошность, задев ротором за дерево на предельно низкой высоте. Но уже беглый осмотр пострадавшей машины отмел догадки об ошибке в пилотировании — на телах пилота и стрелка ясно были видны множественные повреждения типа осколочных, кабина во многих местах пробита, личное оружие экипажа исчезло. Без труда нашлась и самодельная пушка волчат.
Пока тела грузили в принцев вертолет, Джуанин с телохранителем осмотрели дом; принц взял лишь фотоальбом волчьей семьи, а бодигард наскоро заминировал жилище. Пришлось, скрепя сердце, расстрелять сбитый вертолет
НУРСами, что бы пулеметы не достались зверью.
Вернувшись на базу, Джуанин приказал размножить фотографии и раздать егерям-командирам с пометкой «Лютые Волки. Уничтожать в первую очередь» — и указанием премиальных сумм за головы. Одно фото было передано репортеру для готовившейся к завтрашнему выпуску статьи «Звери убивают людей».
Группы загонщиков с собаками вышли на позиции и приготовились к облаве — прочесать отрезанный сектор лучше всего засветло, но сперва следовало дать Оленю понять, насколько бессмысленно дальнейшее сопротивление — и чем оно черевато лично для Оленя.
— Я обращаюсь к вам, жители Леса, — с чувством начал принц, — я скорблю вместе с вами о жертвах и призываю вас — одумайтесь! К вам обращаются ваши собратья, находящиеся сейчас в моем лагере. Они живы здоровы и сыты, о них заботятся. Пока не поздно — одумайтесь! Я верю в ваш здравый смысл и благоразумие.. Вы стали заложниками безрассудства Белого Оленя.
Сплотитесь — и заставьте его отказаться от безумных решений! Ваша жизнь в ваших лапах!
— Белый Олень! — продолжил он после паузы. — Я обращаюсь к тебе.. и не только я — голоса всех жертв взывают — выходи на опушку! Или тебе мало крови? Освободи Лес — и я обещаю тебе честную охоту один на один. Я, принц людей, и ты, принц зверей, сойдемся в поединке — и пусть победит сильнейший. Залогом будет Лань — как только ты выйдешь из Леса я позволю ей уйти..
Красноречия принцу было не занимать — он это специально изучал в университете.
— Покажите Лань, — мягко сказал он, отключив на секунду микрофон. —
Снайперам — не стрелять, пусть птицы ее узнают.
Выкатили клетку в чехле, поближе к ручью, сняли брезент и палкой сквозь прутья заставили Лань подняться на ноги.
От этой новости Оленю захотелось грызть кору на дереве — но даже отойти и побыть в одиночестве он не мог; к нему прибегали с донесениями, что-то говорили, перечисляли жертвы — он отвечал, кивал, приказыавл, но словно во сне — и это был неотвязный, страшный сон про Лань. Мысли где-то внутри бежали по кругу, возвращаясь к одному и тому же, к ней.
Рысь сумел оттеснить от него публику, закрыл Оленя спиной и сам стал распоряжаться — пока не разогнал последних.
— Я бы принцу не поверил, — бросил он мрачно, когда к ним перестали соваться. — Ни на грош бы не поверил. А?
— Ага, — сквозь зубы ответил Олень не оборачиваясь.
— И подарил-то всего час, — зло дернулся Рысь. — На что рассчитывает? не пойму..
— На нервах сыграть хочет, — голос Оленя был глух. — Через час атакуют загонщики, будут отдавливать к газовой полосе. Собак спустят.. Но сперва он нам еще что-нибудь скажет умное, для дураков. Может кто и клюнет.
— Но уж ты то не..
— Я-то не. И все, давай замнем.
Из тех немногих, что остались сейчас при Олене, не доставал его только радиолюбитель Дятел — птицы растянули на деревьях его антенну и он сгорбился над маломощным передатчиком, толкая в эфир сочинения Паленой Лисы.
— Всем, всем, всем! Мы обращаемся к обществу защиты животных и организации «Гринпис»! Принц Джуанин охотится на безоружных жителей Леса, применяя авиацию и химическое оружие. В лесу пожары, гибнут наши детеныши и беременные самки. Мы отрезаны блокадой, у нас мало продовольствия и медикаментов. Кто может помочь нам — помогите! Пожалуйста, запишите и передайте текст нашего обращения в газеты и на телевидение..
Пока Олень — чтоб ум и руки были заняты — изучал один из наскоро сработанных Енотами аляповатых арбалетов, вокруг вертелся Волчок, измученный мрачной замкнутостью вожака — он едва не скулил, чтобы привлечь к себе внимание, но добился лишь того, что его сцапал за ворот Рысь.