— Спасибо, — поблагодарил, возвращая прикуриватель. — Ну и мерзкая погода — сырость, холод. Самая гриппозная, — и пошел к своей машине. Сел за руль, запустил двигатель, чтоб погреться…
Солдат вышел довольно быстро. В руках у него был кейс, и по тому, как он широко шагал, Михаил понял: сработало. И еще сильнее убедился, что их «пасут» — так легко все не бывает.
Дал газ, и машина, взвизгнув, юзом поползла к дороге.
Не успел солдат сесть в машину, как из здания автосервиса выскочило несколько человек и бегом бросились им наперерез. Позади загудела «Волга», рванулся с места «Москвич». Но «девятка» уже мчалась, разбрызгивая снег в стороны.
— Теперь, дядя, все зависит от вас, — радостно воскликнул солдат, приподнимая руками кейс. — Полный пятидесятитысячными. Директор спросил: «Считать будешь?» — и открыл кейс. Я сказал, что верю ему, забрал — и на улицу.
Михаил не ответил. Он был далек от того оптимизма, которым был переполнен его подопечный, впервые попавший на настоящее дело и державший в руках кейс, полный денег. Преследовавшие машины, а их оказалось даже не две, мчались следом, завывая сиреной. Михаил надеялся только на свое мастерство и на двигатель, который, к счастью, оказался хорошо отрегулирован и мчал машину, как пушинку. Он видел в салонное зеркало, как мечутся позади световые пятна мчащихся позади «Волги», «Москвича» и еще одной машины, то исчезающей, то появляющейся в снежном месиве размытыми бликами. А за ней, возможно, есть и еще. На этот раз менты готовились основательно, и все-таки проморгали: видно, не рассчитывали на такую дерзость, ожидали, что Петропавловский назначит встречу Биктогирову в другом месте.
«Волга» позади завиляла и… отстала, перекрыв на несколько секунд дорогу остальным машинам. Этих нескольких секунд Михаилу хватило, чтобы оторваться от них на невидимое расстояние. Но впереди на улицах города и на трассах могут стоять гаишники и поджидать их.
— Возьми, сколько тебе надо, — кивнул Михаил ка кейс. — И приготовься к выброске.
— Но… — возразил было солдат.
— Никаких «но», — прикрикнул Михаил. — Я тоже скоро выскочу. Встретимся в ночлежке. Можешь не ждать.
Они свернули на глухую улицу, не освещенную и пустынную, как ущелье, и Михаил притормозил.
— Быстро!
Солдат, схватив из кейса несколько пачек, рассовал их по карманам и выскочил в темноту.
Михаил включил скорость и дал газ. Ехал неторопливо, разглядывая дворы, куда можно загнать машину.
Позади никого не было видно.
Недалеко от центра он увидел двухэтажный кирпичный дом в лесах — ремонтируют, — с пустыми глазницами окон. Завернул за него, выдернул провод, служивший ключом зажигания. Свет фар и освещения кабины погас.
Посидел немного. Тишина. У дома и на прилегающей улице по-прежнему ни души. Михаил закрыл кейс — солдат так торопился, что оставил его открытым — взял за ручку и тихонько вылез из машины. Захлопнув дверцу, направился к центру, к автобусной остановке.
15
Тобратов сидел в кабинете, листая газеты и ожидая звонка от своих помощников. Шел шестой час вечера. Сотрудники завершали служебные дела, а кое-кто уже потихоньку вышмыгивал из кабинетов. Тобратову торопиться было некуда, дома никто его не ждал. Вчера жена позвонила из села: добрались нормально, все у них хорошо. Письма и телеграммы он запретил слать: легко вычислить, где они. Как только покончат с Петропавловским, Геннадий Михайлович даст им команду возвращаться.
Собравшись домой, зашел к нему капитан Приходько, расстроенный, злой.
— Все, Геннадий Михайлович, — махнув рукой, заявил с порога кадровик, — ухожу.
— Ты не пори горячку, все уладится.
— Надоело. Весь день он меня пытал, как фашист партизана: где, почему, когда. И ничему не верит. Послушай, откуда такие дураки берутся? И ведь не кто-нибудь, а следователь по особо важным делам.
— Ну, дураков, говорят, не сеют и не сажают, они сами всюду, как сорняк, вырастают. Прости ты ему. Сейчас поветрие: органы повязаны коррупцией, слились с мафией… И впрямь милиция наша здорово замусорена. Разве не правда? Один наш Петропавловский чего стоит. И ты обижайся, не обижайся, а прохлопали. И ты, и я. Премии ему чуть ли не каждый месяц выдавали: исполнительный, общественную работу ведет, тренирует личный состав. А чем он в свободное время занимается, никто не интересовался. Полуэктов, конечно, случайный человек в следственных органах. Но, к сожалению, умные люди не особенно рвутся в милицию. И таких энтузиастов, как мы с тобой, не густо. Но кто-то ведь должен этим заниматься, иначе вообще жить будет страшно.