— Не могу, давно они уже срослись с моими пальцами. — обыденно ответил пожиратель продолжая искать шприц с сывороткой.
— Вот оно что. — кивнул Мирон. Какие то секунды они простояли в мертвой тишине, даже птицы в небе и на ветках замолчали. — Погоди… повторика.
Мирон решил, что ему послышалось, поэтому решил всё же переспросить. Срослись? Видно он действительно устал, раз слышит такие странные вещи.
— Повторяю. — медленно начал он. — Когти не снимаются, они срослись с моими пальцами когда я пытался убить наместницу, а она в наказание сплела мои когти и пальцы воедино. — досадно говорил пожиратель.
Когда то он смог подобраться к Хилари ближе, чем кто либо другой. Но его обманул её детский и беззащитный вид. Она не то, что смогла уходить от его атак, как если бы она танцевала обычный вальс, так у неё ещё находилась смелость и время насмехаться над ним, прямиком во время боя, когда он выкладывался на полную.
И как результат неудачи, его пальцы навечно сплелись с его когтями, которыми он так и не смог ранить бледную госпожу.
— Вот оно как… — сочувствующе сказал Мирон. — Она даже на это способна. — почесал чистильщик затылок смотря вверх.
Каждый день новое открытие про возможности своей расы. Казалось бы он должен знать про неё всё, но не всё идёт так, как хотелось бы.
— Что то я… — занервничал пожиратель. — Сыворотка что то нигде не находится. Душой клянусь она у меня была, в одном из карманов лежала. — засуетился он проверяя каждый сантиметр своих карманов.
— Ты о чём? — так же занервничал Мирон. — Потерять же ты её не мог, ты бы это заметил, верно ведь говорю?
Последняя нервная клетка чистильщика вместе с сердцем трамплином ушли вниз.
Затерять такую вещь в огромном городе с плотной населенностью равноценно полной потери. Да что тут потеря, если кто то решит продать её либо же вколоть себе… Лишь бы это была ошибка или обычная невнимательность пожирателя.
— Ты ведь сейчас не серьёзно!? — потряс Мирон товарища вцепившись за плечи.
Перестал он его трясти лишь когда заметил как его глаза округлились а сам он впал в панику. Он действительно потерял сыворотку, награду господина.
Пожиратель чувствовал огромный проступок на своих плечах, его руки задрожали а с лица потёк пот. Теперь одним наказанием за провал на задании он не отделается.
Мирон отступил назад взъерошивая волосы.
Пожиратель схватился за лицо и тяжело сглотнул.
Глава 31 «Душегуб»
Девушка в оранжевом платье и бледной как снег кожей сидела за деревянным столом в своём кабинете. У неё было немало дел и проблем, которые требуют её решения. Вешать на столь юную девушку столько дел, да и к тому же такие важные очень жестоко по отношению к ней. Но как не крутись это было неизбежно, она должна была работать не покладая рук ещё с детства. И даже так не смогла обогнать брата, который теперь прохлаждается в царских покоях.
Ей было девять когда мать тяжело заболела. Отцу, королю, небыло до этого никакого дела, абсолютно никакого, брату так же была холодна эта новость. Все те сказки про горе короля были лишь для публики, для грязной и эгоистичной публики, для банальной галочки. Все восприняли её как что то само собой разумеющееся. Хилари тогда даже не думала, что проводит с матерью последние её годы, она ведь надеялась на лучшее.
Этиль же, она горевала по своему. Она закрылась в своей комнате и отказывалась есть, она почти не разговаривала и наотрез отказывалась встречаться с больной королевой, которая так хотела взглянуть на неё перед своим концом. Она так и умерла, ниразу не встретившись с Этиль, которая была для неё как дочь, взглядом.
Мать заболела в тот момент, когда Хилари ещё не успела проститься с мистером Раймондом, самим близким другом семьи. Он всегда был надёжной опорой и лучшим врачём, что знала Хилари. Он был высоким и крепким на вид, даже с учётом его возраста, а взгляд был добрым и живым. И что всегда поражало Хилари, Раймонд был дворянином другой, соседней страны, Твескории. Он приезжал к ним ещё до закрытия границ, до того, как Твескория и её король начали агрессивную политику.
Но даже если бы король Твескории вернулся на мирный путь, Раймонд бы всё равно больше не навестил их. Добрый человек что во всю поддерживал мир, что всегда помогал королеве и самой Хилари, был убит в своём же поместье вместе со своей женой. Был убит многие годы тому назад, его тело нашли с перерезанным горлом в своём же кабинете.
И уже тогда Хилари осталась одна, без какой либо поддержки.
— Да что же с тобой не так!? — нависла Хилари над мечом, над очень старым и ужасным на вид, лежащим на её столе. Она вся была как на иголках и её трясло от неописуемого раздражения. Сколько бы она не пыталась, использовать этот меч у неё не выходит, и всё банально в том, что в чьих либо руках, да даже просто валяясь здесь, он абсолютно тупой!
И под словом абсолютно имеется ввиду абсолютно, им невозможно пораниться даже при огромном желании. И даже на вид он выглядел ужасно, весь в зазубринах, на вид явно не пригодный для использования.
— Может, он банально не пригоден? — высказал своё мнение стоящий по правое плечо Фрол.
Много ли есть вариантов, почему этот клинок невозможно использовать? вариантов не много, но они есть, а значит есть что проверить. Но факт остаётся всё так же фактом, использовать этот меч просто нельзя, даже при желании — не выйдет.
Фрол был хорошим специалистом по оружию, однако его знания заканчивались на изготовлении и видах этого самого оружия. Он никогда не интересовался другими чарами и метками, и что таит в себе этот меч он так же, не догадывается.
— Фрол, пожалуйста скажи, видишь ли ты здесь надпись? — провела Хилари пальцем по рукояти меча. Рукоять была на удивление ровной и в хорошем виде, в отличие от лезвия.
Фрол прищурился и осмотрел рукоять, трижды, но ничего кроме маленьких трещин не обнаружил.
— Простите, если чего то не понимаю, — в извинениях помотал он головой. — Но я ничего не вижу, кроме как рукояти.
— Ну действительно, как тут заметишь невооружённым глазом, особенно тебе, обычному семьянину. — слабо и нервозно улыбнулась Хилари и взяла меч в руки рассматривая его как можно ближе. Её алые глаза осматривали лезвие, будто считая что то, а после осмотрели и рукоять. — Здесь написано «душегуб». - опять провела она пальцем по рукояти.
Фролу оставалось лишь выслушивать то, что он понять не мог. Он не видел никаких надписей или знаков, в его глазах это обычный, не пригодный для использования меч. И за это ему чертовски обидно, он не видит того, что для Хилари обычное дело, и если она заинтересовалась этим клинком, то уже должно стать понятно, что он не такой простой как может показаться.
— И… этот меч, он вызвал ваш интерес не просто же из за своего имени?
— Изначально, именно поэтому. — ответила Хилари. — Но потом я поняла, что этот экземпляр куда интереснее, чем предполагалось изначально. Жаль, что в конце концов его придётся вернуть Грифу.
В дверь в этот момент послышались стуки, слабые и короткие. Фрол и Хилари отвлеклись от своих рассуждений с осмотрами и взглянули на дверь.
— Входите.
Дверь открылась и внутрь зашёл, немного неожиданно, Гвидо. На его одежде и теле небыло даже намёков, что совсем недавно он встретил и бился с одним из бунтарей, тем более не с кем то, а с пожирателем. Весь его вид был как с иголочки, опрятный и чистый.
Зайдя в кабинет он осмотрелся, как после ремонта, хоть он небыл здесь уже несколько лет, от того и такой интерес к данному кабинету. В руке он держал тонкую стопку бумаг и документов, предположительно, это новые донесения и сводки от генерала.
— Прошу простить. — с мрачным видом подошёл Гвидо к рабочему столу и аккуратно положил бумаги к другой стопке, как будто он делал это уже сотню раз. — Это от генерала.