– Что курили?
– «Парламент Найт Блю».
Грановский сделал предупредительный жест Звереву, явно желавшему что-то спросить.
– Полина и Валентин когда ушли? – спросил майор девушку.
– Не помню. Перед глазами все плыло. Тима спасал, заваривал кофе.
– Ничего странного не видела в эти два дня?
– Не-а. В пятницу сестра Тимки заходила к Наталье Ильиничне. В субботу утром приехал муж Юлии Павловны. Не люблю его.
– За что?
– Он курит всякую дрянь. И Польке давал попробовать. Она еще летом хвасталась.
– Имя Александр Паршин что-то говорит тебе?
– Конечно. Я знаю, что он утонул. Летом видела ВКонтакте репост о том, что его ищут.
– Евгений Ивченков?
– Наш учитель в «Терцо». Очень мерзкий. Кричал, ногами топал. Неадекват. Ко мне докапывался как-то. Я опоздала на пять минут.
Тимофей Куницын то и дело боязливо поглядывал на лестницу, по которой поднялся в кабинет его отец.
– Ну, я налил немного. У папы большой бар. Подарки разные. А он не пьет. Юля за рулем. Чего зря прокисать будет. Хотите коньяка?
– Паршина и Ивченкова помнишь?
– Конечно. Уроды, особенно Сашка. И учитель был дерганый. На Польку гнал на улице, орал на Валика. Каля плакала. Корчил из себя хрен знает кого, блин.
– А Миронова? – спросил Грановский.
– Наталья Ильинична с виду хорошая. Милая такая, приветливая. Она на дому уроки давала. Наверное, чтобы не платить налоги. Папа так сказал. Дирижер приходил к ней, я видел из окна. И вчера тоже.
– А другого, кто стоял с вами, высокий, не видел возле ее дома? – уточнил Зверев.
– Вроде нет. Только вчера, он подошел вскоре после нас.
– В вечер убийства ничего странного не заметил?
– Нет, ничего такого не помню.
– Не знаешь, твой родственник Дидикин контактировал с кем-то из погибших?
– Сам не видел, но ходят слухи, что с Паршиным.
– Где был с десяти до полуночи?
– С Полькой и Калей смотрели «Секс…»
– С Полиной в главной роли? – послышался голос Павла Куницына.
– Сериал такой. – Тимофей опустил голову. – Потом Полька ушла, где-то полпервого, а Калю я уложил спать.
– А Валентин?
– Он ушел намного раньше. Отец его доставал по телефону, мол, где болтается. С нами еще Юлька теперь живет, кстати. Но она спать рано легла.
– Где эта красотка Поля? – Майор посмотрел на часы.
Тимофей стыдливо поджал губы.
– В больничке. Обкурилась, похоже. Недавно увезли.
Грановский вздохнул, обрадовавшись, что Марьяша после его звонка жене сидит под домашним арестом. Он уже допросил дочь, но узнал лишь то, что слышал от остальных.
– Евгения Юрьевича все ненавидели. Паршина этого, я слышала, тоже, – сообщила Марианна.
– А твои друзья? Что о них скажешь?
– Полю ты знаешь. Камилла хорошая, спокойная. Голос отличный, будет поступать в Римского-Корсакова. Тима добрый, отзывчивый, но немного ватный. Только за спиной отца огонь. А так-то дико боится Павла Сергеевича. Валя замечательный. Пишет стихи. Люблю его. Помню, как храбро он за Камиллу заступился, когда Ивченков набросился на нее за опоздание.
Майор смерил Шелкунова долгим взглядом.
– Валя, я знаю, у тебя произошла трагедия. Но как ты объяснишь, что два человека были убиты в день, когда умерла твоя мать? Паршин, предположительно, утонул в то же число.
Зверев слегка дернулся и остановил взгляд на лице Шелкунова.
– Я знаю. Это какое-то дикое совпадение, – ответил Валентин.
– Когда ты ушел из дома Куницыных?
– Около десяти или чуть раньше. Остальные задержались. После полуночи с Тимкой ВКонтакте немного переписывались. Он сказал, девчонки еще там.
– Про Ивченкова и Паршина что-то можешь рассказать?
– Они были гнидами. Мне их не жалко. – Валентин посмотрел Грановскому в глаза.
– Не в курсе, какие отношения с Мироновой были у Монахова и Павлова?
– Наталья Ильинична нравилась Юрию Анатольевичу, я видел по его глазам. С Павловым они не обращали друг на друга внимания.
– Валентин, я задам этот вопрос только тебе. Пожалуйста, ни с кем не обсуждать. Как ты думаешь, кто убийца?
Шелкунов ответил после долгого молчания.
– Весной я думал, что Каля. Паршин ее троллил, а она чувствительная, Ивченков накричал на нее ни за что ни про что.
– И ты молчал?
– Мы друзья. И у нее алиби на вчерашний вечер, как я понимаю. Я был с ними, видел, что она уже никакая. Сидеть не могла.
Проводив парня глазами, Грановский и Зверев переглянулись, ища, в чьих глазах больше недоверия к его словам.
– Специально спросили про подозрения? – поинтересовался Зверев.