— Здравствуй. Я ищу Андрея Володимировича. Мне сказали, что он ближний человек у царя Ивана Васильевича и живёт в Кремле.
Старший из стрельцов исподлобья внимательно посмотрел на него:
— Сам немчин, что ли?
— Да. И хотел бы увидеть Андрея Володимировича.
— Зачем он тебе?
— О том я ему скажу…
Старший помолчал, раздумывая, что бы такое ответить дерзкому иноземцу. В конце концов решил, что лучше не ссориться, тем более что он, кажется, с Андреем Володимировичем знаком, а тот в чести у царя. Нет уж, лучше с ним по-хорошему.
— Иди в Большую палату, там спросишь. Повезло тебе. Не каждый день он в кремле, больше в своём имении отсиживается.
— Как мне найти Большую палату?
— Ступай прямо, там сам увидишь.
Петер прошёл ворота и направился в глубь кремля. Он уже отошёл шагов на пятьдесят, как услышал крик:
— Эй, постой!
Он оглянулся и увидел, что один из стрельцов, охраняющих ворота, машет ему рукой.
— Постой, немец! Вот он, твой Андрей Володимирович!
Петер посмотрел, куда указывал стрелец, и увидел, что совсем не с той стороны, куда он направлялся, медленно едет на коне плотный, крепкий человек в песцовой шубе, богато разукрашенной шапке с собольей опушкой и в сапогах из зелёного сафьяна[55].
Петер развернулся и побежал обратно, стараясь успеть к воротам прежде, чем Штаден покинет кремль. Убедившись, что он может и опоздать, издали закричал:
— Guten Tag, Herr Staden.
Штаден закрутил головой по сторонам, пытаясь понять, от кого исходит знакомое с детства приветствие. Увидев бегущего Петера, заинтересованно повернул коня в его сторону.
— Guten Tag, Herr Staden, — повторил запыхавшийся Петер.
— Wer bist du, Knabe?[56]— спросил Штаден.
— Mein Name ist Peter[57].
— Dusprichst Russisch?[58]
— Да, и очень хорошо, — по-русски ответил Петер.
— В таком случае нам лучше перейти на этот язык.
Он наклонился к Петеру и негромко произнёс, улыбнувшись:
— Они не любят, когда в их присутствии говорят непонятно. Поэтому я и стараюсь всё время говорить на их языке. Вот смотри.
Он коротко кивнул в сторону стрельцов.
— Эти стражи уже начали подозрительно поглядывать на нас, когда мы заговорили на языке нашей родины. Наверное, им кажется, что мы плетём некий заговор против государя.
Петер согласно кивнул.
— К тому же… — Штаден снова улыбнулся. — Хорошо знать чужой язык — это есть хорошо.
Как отметил Петер, Штаден говорил по-русски заметно хуже его, но слова почти не коверкал, и лишь речевые обороты выдавали, что языком он владеет куда слабее, чем родным.
— Итак, мой юный друг, — покровительственно произнёс Штаден, — расскажи, кто ты, откуда, куда и с какой целью направляешься.
— Зовут меня Петер, я родом из Мюнстера, но долгое время жил в Реймсе.
Они прошли ворота и удалились от них на расстояние, достаточное, чтобы их Никто не слышал.
— Теперь можно говорить на немецком. Здесь можно уже не опасаться, что нас услышат чужие уши, — сказал Штаден по-немецки. — В последнее время мне нечасто приходилось говорить на родном языке.
— Хорошо, — согласился Петер.
— Итак, как ты здесь оказался и чего хочешь?
— Я пришёл с торговым обозом от Каргополя, а туда попал от Белого моря. Я купец, в устье реки Северная Двина прибыл торговым кораблём из Лондона, и хочу разведать, какими товарами можно торговать с русскими, чтобы иметь наибольшую выгоду. Сюда я привёз мушкеты, уже продал их и сейчас раздумываю, что я мог бы отсюда вывезти. У меня далекоидущие планы, и я надеюсь, что ты поможешь мне.
Штаден усмехнулся:
— Мальчик, я старше тебя и лучше знаю людей. Поэтому буду с тобой предельно откровенным. Чтобы пускаться в такой длительный и опасный путь, который проделал ты, нужны веские основания. Ты не захотел, по примеру других негоциантов, взять товар на побережье и отплыть, пока навигация не закрыта из-за льда, и сейчас утверждаешь, что проник в глубь русских земель, чтобы иметь больше выгоды от этой торговли, чем имеют другие торговцы.
Петер кивнул.
— Но я тебе не поверю. Дело в том, видишь ли, что держава эта находится на последнем издыхании. С запада на неё давят, и очень сильно, ливонцы, поляки и литовцы, с юга — крымские татары. На востоке, видя слабость Московии, поднимают головы покорённые не так давно народы. А на севере — ледяной океан. Деваться им некуда! В таких условиях налаживать долгосрочную торговлю с этой страной — значит ступать на путь разорения. Будущей весной, я уверен, татары придут опять, и тогда от русской державы останутся одни осколки, которые тут же станут добычей хищных соседей. Это будет так, юноша, я не вижу для русских иного пути. Поэтому я делаю вывод, что ты преследуешь иные цели, а меня пытаешься каким-то образом использовать для их достижения. Если я не прав, жду возражений.
55
Сафьян — дублёная кожа козы, выкрашенная в яркий цвет. В XVI веке сафьян на Руси был привозной.