Когда мотор набрал достаточно оборотов, чтобы удерживать катер на месте, и напряжение в руках ослабло, я опустился на колени и попытался сделать то, что делала девушка: обхватив столб, переложить канат из одной руки в другую. Дрейф двухтонной «Летящей коноплянки» вряд ли мог быть намного больше дрейфа легкой плоскодонки, но даже с учетом того, что руки у меня длиннее, переложить канат из одной руки в другую не составляло труда. Я закрепил его и поднял вверх большой палец, показывая Киблу, что можно выключить мотор. Потом, встав на узкую палубу, засучил рукава коричневого широкого свитера, перегнулся через борт и стал осматривать место происшествия.
– Ради бога, осторожнее! – Кибл старался перекричать шум воды.
Я обернулся и засмеялся.
– У нас больше нет сухой одежды, – усмехнулся он. – Ничего, что бы вам подошло. Если упадете, будете возвращаться домой в мокром.
Улыбаясь, я опять повернулся к столбу. Но, насколько я мог видеть, ничего необычного в нем не было: квадратная бетонная тумба, покрашенная в белый цвет и прочно вбитая в ложе Темзы.
– Я же вам говорил. – Кибл пожал плечами и направил катер к берегу.
– А если снять отпечатки пальцев на плоскодонке? – спросил я.
– Вы еще не отказались от своей идеи?
– Вы должны радоваться этому.
Длинная череда прошлых расследований, в которых я не отказывался от «своей идеи» и это приносило нам богатый урожай, видимо, всплыла в его памяти. Он решил уступить.
– Ладно, Джин, раз вы так уверены, что это необходимо.
– Пошлите Рэйбна снять отпечатки пальцев. Он лучший среди всех.
– Договорились. Завтра.
– Как насчет полиции?
– Вообще-то, это не в нашем ведении. – Он выпятил губу. – Согласен, скорее это их дело. Но они не воспримут серьезно вашу теорию или просто ничего не будут делать. Разве что мы скажем им, в чем состоит ваша работа, чтобы произвести на них впечатление. Но мне такой вариант не подходит. Лучше мы пока возьмемся сами.
– А если ничего не найдем, то не выставим себя дураками.
– Вам платят не за то, чтобы вы читали мысли своего босса. – На долю секунды мышцы на лице Кибла натянулись.
– Да, вероятно, не за то.
– В этом весь вопрос.
Катер мягко стукнулся о берег, и я помог Джоан и Линни взобраться на палубу. Питер по указанию отца прыгнул в плоскодонку и протянул Киблу швартовый канат, который тот прикрепил к корме «Летящей коноплянки». Взяв на буксир плоскодонку, мы еще раз развернулись по направлению к шлюзу и прошли в его ворота, объяснив смотрителю, что мы делали. Потом спустились вниз по течению к пабу и к лодочной станции, соседствующей с ним.
Задерганный лодочник средних лет едва справлялся с семейными компаниями, возвращавшими взятые напрокат лодки и катера. Да вдобавок еще стайка молодежи старалась без очереди сдать плоскодонки, чтобы поскорее занять места в пабе, который открывался после перерыва в семь часов. В лучах вечернего солнца вспотевшее веснушчатое лицо и лысая голова лодочника отсвечивали красным. Нам пришлось подождать, пока он примет от клиентов моторки, плоскодонки и водные велосипеды, получит деньги и предупредит парочки, собравшиеся кататься по реке на закате, что с наступлением темноты движение по Темзе без сигнальных огней запрещено и что станция закрывается в девять тридцать вечера.
Наконец Кибл выбрал момент и спросил лодочника, видел ли тот девушку с длинными светлыми волосами и парня в желто-красной рубашке.
– Видел ли я их? Ну да. Я здесь был целый день.
– Я имел в виду, помните ли вы их? – терпеливо уточнил вопрос Кибл.
– А куда они делись? – Лодочник подозрительно огляделся.
– Они ушли... – начал Кибл.
– А кто мне заплатит? – взорвался лодочник. Эта проблема после суматошного дня была последней каплей, переполнившей его терпение.
– Я заплачу, – успокоил его Кибл, достал из заднего кармана бумажник и раскрыл его, чтобы показать толстую пачку банкнот. Кибл не жил на зарплату ее величества королевы и работал по убеждению, а не по нужде. Его карманные расходы равнялись моей недельной зарплате, а цена катера – годовой.
– Сколько они должны вам? – Кибл вручил лодочнику нужную сумму и добавил еще пять фунтов. – Я хотел бы нанять плоскодонку на сегодняшний вечер и завтрашний день, – сказал он. – Договорились?
Лодочник без колебаний взял деньги.
– Куда вы ее возьмете?
– В Хенли.
– Вы не оставите сиденья под дождем?
Кибл покачал головой.
– Ну тогда ладно. – Лодочник уже спрятал деньги в карман. – А завтра привезете?
– Завтра во второй половине дня, – согласился Кибл. – А сейчас поговорим о тех молодых людях, которые брали лодку сегодня утром.
Неожиданно лодочник оживился и хитро посмотрел на нас.
– Помню их. Я еще подумал, что этой парочке нечего делать вместе.
– Что вы имеете в виду? – спросил Кибл.
– Эта девушка сказала, что ее старик пустил за ней по следу сыщиков, и они сообщат ему, что она весь день провела с парнем в плоскодонке. И еще она сказала, что выходит из дома ненадолго, чтобы не давать фактов, нужных для развода. А этот парень в клетчатой рубашке оглянулся и говорит, дескать, старый денежный мешок, так он про ее мужа, никогда не узнает, где они были. Ведь он, то есть парень, сейчас во Франции по делам, ну и все такое. А потом они заметили, что я там стою и могу услышать, ну, они вроде как подмигнули друг другу, мол, заткнись. Но, по-моему, они и направились к тому берегу, где створ, потому что не хотели, чтобы их застукали.
– Именно так, – произнес Кибл и посмотрел на меня, словно желая сказать: «Я же вам говорил».
– И очень ловко скрылись, – согласился я. – Артистически.
– До утра вы их, конечно, не видели? – обратился Кибл к лодочнику. – А случайно не заметили, как они появились здесь?
– На машине. – Лодочник показал рукой на берег. – Они пришли со стоянки машин.
– В какой машине? Не обратили внимания?
– Послушайте, – лодочник посмотрел на Кибла, – сюда машины подъезжают целый день: или в паб, или к нам. Я смотрю за рекой, у меня по горло хлопот, я не могу сказать вам, кто приехал, кто уехал, на чем приехал, на чем уехал, понимаете? Но эти двое приехали на машине, потому что они появились утром, а первый автобус приходит около часа тридцати, понимаете?
– Очень вам благодарен, – вздохнул Кибл. – Вы нам помогли. – И он протянул лодочнику еще фунт. У того глаза моментально скользнули к часам на башне. До открытия паба оставалось еще десять минут, и я решил заполнить их.
– Молодой человек или девушка говорили с акцентом?
Сам лодочник говорил с сильным беркширским акцентом, поэтому его замешательство было понятно.
– Они говорили, – наконец ответил он, – как по телевизору.
– Немного пользы, – заметил Кибл.
– Вы всегда завязываете конец швартова плоскодонки? – спросил я.
– А? – Лодочник озадаченно уставился на меня.
– Вы завязываете концы швартов, чтобы они не распускались?
– Нет, мы их сплетаем. Заворачиваем концы назад и вроде как вплетаем один в другой. Завязывать нехорошо, они быстро обтреплются.
– Как этот? – Я отмотал канат плоскодонки, закрепленный на корме «Летящей коноплянки».
– Дайте погляжу, – подозрительно проговорил лодочник.
Я протянул ему конец. Он сжал обтрепанный конец каната в грязных сильных пальцах и потряс им в воздухе. По-моему, этот жест выражал ярость и презрение.
– Проклятые... вандалы! Извините меня, мадам, – обратился он к Джоан. – Эти сукины дети привязали канат к дереву или к чему-то вроде дерева, а потом не смогли развязать и не стали утруждать себя – просто отхватили кусок ножом.