Наилий сказал, что перенесет осенний бал на весну, и там я увижу все командование пятой армии в одном зале. Я лишилась дара речи. До сих пор не понимаю, как согласилась. Теперь бумаги не хватит всех нарисовать. А главное, я сама никак не могу понять, кто же предатель. Юрао выдыхается через час, а у меня голова болит и в сон тянет. Три исписанных листа и куча висящих в воздухе связей. Что я буду рассказывать Его Превосходству?
– Дэлия.
Я вздрагиваю и оборачиваюсь на звук голоса. Генерал в черном форменном комбинезоне сидит на подоконнике в открытом окне и улыбается. За его спиной светлеет горизонт, утро приходит в мою палату. Я встаю из кресла и расцветаю ответной улыбкой.
– Ваше Превосходство, – чуть наклоняю голову, произнося приветствие, и полководец становится серьезным.
– Куда делся «Наилий»?
Называть генерала по имени дозволено лишь ближнему кругу. Всех, кто в него входит по пальцам можно пересчитать. Там нет ни одной женщины, конечно же. На официальных мероприятиях даже близкие зовут одного из двенадцати правителей планеты Ваше Превосходство. А сам генерал ко всем обращается, как ему хочется. Я не знала таких нюансов, когда мы познакомились. Он меня Дэлия и я его Наилий. Потом перед самым балом мне объяснили, что так нельзя.
– Это не очень удобно, – запинаясь, произношу я и опускаю глаза.
– Глупости, – полководец подходит и берет моё лицо в ладони. – Мне нравится слышать от тебя своё имя.
От генерала пахнет яблочным мылом из душевой, будто он никуда не улетал. Даже от мимолетного поцелуя становится жарко. Я злюсь на себя за то, что рядом с Наилием больше ни о чем и ни о ком кроме него думать не могу. А генерал может.
– Нарисовала что-нибудь?
– Да, – я освобождаюсь из объятий, беру со стола исписанные листы и отдаю их полководцу.
– Быстро.
– Здесь не все.
– У тебя неделя, я же говорил.
Наилий хмурится на цветные росчерки и каракули. Почти не глядя опускается в кресло и вдумчиво изучает листы.
– Иди ко мне, садись – полководец разводит руки в стороны и показывает мне глазами на колени, – без твоих пояснений никак.
Я замираю в нерешительности. Черный военный комбинезон цзы’дарийцев обшит карманами так, что свободна только спина. Не дотянуться до неё. А штанины брюк, перед и рукава покрыты карманами всевозможных форм и размеров.
Чего в них только нет. Бытовые мелочи, цифровые гаджеты, сухпаек, медикаменты, нож, тонкие метательные лезвия, крошечный бластер. Среди женщин ходят байки о самых неожиданных предметах, которые мужчина может достать из комбинезона. А ведь есть и потайные карманы, и секретные заначки. Страшно представить, сколько все это весит и удобно ли так ходить. Генерал явно упакован в дорогу, да еще и складной боевой посох прицеплен к белому ремню. Подозреваю, что сидеть буду как на крупном гравии и раздавлю что-нибудь ненароком.
Понимает моё замешательство Наилий верно. Снимет с пояса оружие и кладет на стол.
Рядом с посохом появляются два планшета и беспроводная гарнитура.
– Теперь жестко не будет, садись.
Я устраиваюсь у генерала на коленях и начинаю объяснять, водя пальцем по листочку. Про цвета и толщину привязок уже рассказывала, Наилий знает, а вот чтобы толковать схему и делать по ней выводы, нужен опыт. В целом обычные у офицеров отношения без перегибов и крайностей. Дружат, ненавидят как все. Смерти желают, не без этого, но черные привязки тонкие, не императивные. На уровне: «да чтоб ты сдох!».
– Ты вопросы поставила, имен не помнишь?
– Да, – отвечаю и смущенно краснею, – так много…
– Один планшет я для тебя принес, – говорит Наилий и откладывает девайс в сторону. – Попросил медийщиков записать файлы с видеосъемкой бала. Надеюсь, это поможет.
– Конечно, – радостно улыбаюсь я, – спасибо!
– Не за что.
Генерал трет пальцем переносицу и задает главный вопрос: